66% россиян не дают взятки

В среднем 37% жителей охваченных исследованием стран считают, что взятки – “естественная часть жизни”. Но если в Швеции таких взглядов придерживается 8% населения, то в Румынии – 61%, в Боснии и Герцеговине – 58%, в Чехии – 57%. Россия находится в середине списка (41%), при этом ее результаты лучше, чем у Латвии и Украины. Из постсоветских государств только Эстония показывает результат на уровне обычной западноевропейской страны (24%). При этом 66% россиян заявили, что они никогда не дают взятки. В Португалии таких граждан 94%, в Эстонии – 82%, в Румынии – лишь 38%.

Самыми коррумпированными секторами большинство европейцев считают правительство и учреждения здравоохранения. Однако в России лидерами коррупции считаются “учреждения, выдающие лицензии и сертификаты” (13%), за ними следует правительство (11%) и только потом здравоохранение (7%). При этом в развитых странах коррумпированной часто называют сферу бизнеса: таких взглядов придерживаются 53% голландцев, 39% шведов и 20% англичан. В России бизнес, напротив, пользуется наивысшим доверием. “Коррупция в госструктурах выходит на первый план прежде всего в переходных экономиках, где госаппарат слаб и неэффективен”, – объясняет директор российского отделения Transparency International Елена Панфилова. В развитых странах чиновники, напротив, находятся под эффективным общественным контролем, в то время как бизнес относительно свободен в своих действиях, рассуждает она.

Оказалось, что Россия – одна из самых терпимых к взяточничеству стран из охваченных исследованием. По данным опроса, каждый второй британец, став свидетелем дачи взятки, сообщит об этом правоохранительным органам. Но лишь 11% россиян и 9% украинцев готовы к аналогичному проявлению гражданского мужества. При этом 61% россиян считают, что с коррупцией бороться бесполезно – она “была, есть и будет”. Эксперты объясняют это недоверием населения к власти. “Во время исследования в прошлом году мы задали респондентам вопрос: как они относятся к практике анонимных сообщений, принятой во многих странах?” – рассказывает президент фонда “Индем” Георгий Сатаров. Но всего 18,5% согласились с необходимостью появления такой процедуры. 25% ответивших полагают, что анонимность сохранить не удастся, а 22% убеждены, что коррупция – “неотъемлемая часть нашей жизни, которая помогает решать проблемы”.

Любые исследования коррупции измеряют не само явление, а отношение к нему со стороны опрашиваемых, считает Катинка Бариш из лондонского Центра европейской реформы. Поэтому сравнивать уровни коррупции в разных странах трудно, рассуждает она. Кроме того, коррупция бывает “эффективной” и “неэффективной”. “В восточноевропейских странах, когда вы хотите построить здание, вы платите, получаете все необходимые разрешения и строите его, в России же поборам не будет конца, к вам будут приходить снова и снова”, – говорит Бариш. По ее мнению, ситуация ухудшается из-за падения качества российской судебной системы, которая не служит защитой от коррумпированных чиновников. В развитых странах коррупция проявляется в разовой покупке нужных административных решений, в то время как у нас она превратилась в существенный элемент бизнес-процесса, соглашается Панфилова.