В России как в Европе


Система “бакалавр – магистр” давно действует в США, Великобритании и некоторых других странах, однако в целом по Европе сохраняется главным образом традиционная система пятилетнего образования. А вот со вступлением в силу Болонского соглашения больше дипломов известных учебных заведений не станет – не останется диплома немецкой Diplomkaufmann, финской Laurea или французской Grande Ecole – будут универсальные европейские дипломы бакалавров и магистров.

На вопрос, как Болонское соглашение скажется на бизнес-образовании, однозначного ответа пока нет. Магистерские программы по экономическим и управленческим специальностям, рассчитанные на студентов без опыта работы, станут доступнее, и выпускники-магистры, возможно, не захотят через несколько лет возвращаться за парты, чтобы пройти курс МВА. Но те, кто закончит университет со степенью бакалавра, возможно, выберут в качестве второй ступени образования именно МВА.

Университет нидерландского Маастрихта перешел на систему “бакалавр – магистр” три года назад. В мае 2006 г. университет провел опрос 1200 студентов бакалавриата. 90% его участников выразило желание учиться в магистратуре, причем 70% хотят продолжить образование именно в этом университете. Примерно 25% респондентов, преимущественно студенты из других европейских стран, говорили, что хотели бы получить магистерскую степень в другой стране, а оставшиеся 5% хотели бы учиться в другом голландском университете.

По данным Graduate Management Admissions Council (GMAC), после вступления в силу Болонского соглашения спрос на магистерское образование (включая МВА) должен резко пойти вверх: 12 000 различных программ будут бороться за 2,4 млн студентов. “Образование MBA может стать основой национального образования, заняв свое место рядом с магистерским образованием, не предполагающим опыта работы”, – пишет автор доклада GMAC Ребекка Лоудс.

По словам гендиректора Европейского фонда развития менеджмента Эрика Корнуела, “Болонское соглашение заставит бизнес-школы сильнее взаимодействовать друг с другом и – что еще важнее – бороться за кандидатов в магистратуру”. Чтобы успешно конкурировать с академическим магистерским образованием и бороться за иностранных студентов, программы МВА, по мнению Корнуела, должны будут полнее соответствовать мировому уровню. Он утверждает, что магистерские программы и МВА станут сильнее отличаться друг от друга: академическое магистерское образование будет более ориентировано на теорию, в то время как МВА – на практику: развитие навыков работы с программным обеспечением и процессы принятия решений.

Для этого учебным заведениям придется пересматривать учебные планы. “Европа может похвастаться высоким уровнем преподавания и обучения на всех его уровнях, поэтому первоочередной задачей для многих стран станет сохранение качества образования – ведь курсы станут короче”, – рассказывает заместитель декана лондонской Cass Business School Стив Хейберман. При этом учебных дисциплин станет больше, а программы – разнообразнее. Больше станет в Европе и иностранных студентов, отправляющихся за границу изучать методы ведения бизнеса. В связи с этим больше магистерских программ и программ МВА в Европе будет читаться на английском языке.

В наименьшей степени изменения затронут элитарные школы МВА, считает декан по программам МВА в INSEAD Антонио Фатас. Но поскольку в Европе появится более развитый рынок, желающих получить такое образование должно стать больше.

Российскому образованию Болонское соглашение сулит еще одно преимущество – конвертируемость наших дипломов в Европе. В первую очередь от этого должны выиграть студенты-экономисты, для которых европейские стажировки откроют более широкие возможности для знакомства с зарубежным бизнесом. Но учебные планы в Европе и у нас не совпадают. Ректор Финансовой академии при правительстве РФ Алла Грязнова обращает внимание на то, что в Европе в программах для бакалавров на изучение, скажем, экономической теории отводится больше часов, чем в России. На микро- и макроэкономику выделяется от 20 до 30 кредитов, т. е. четыре семестра занятий по четыре часа в неделю в аудитории плюс самостоятельная работа студентов. К унификации программ Грязнова призывает подойти творчески. “Это непростая задача: она потребует создания новых учебников, переподготовки преподавателей, более жестких требований к студентам”, – предупреждает она.

Но унификация программ грозит и потерями. "Если мы будем эту интеграцию усиливать, а она усиливается не только болонскими процессами, но и Госстандартом, мы получим некоторое усреднение, а система может развиваться, только когда в ней есть разнообразие”, – заявил в интервью радио “Свобода” проректор МГУ им. Ломоносова, декан философского факультета Владимир Миронов. Вместо традиционного для нашей страны систематического (или последовательного) образования мы можем получить мозаичное, предупреждает Миронов, добавляя, что перестройка системы учебных планов – “вещь достаточно серьезная”. “Если ко мне придет человек, прослушавший историю философии или логику на другом факультете, для меня автоматически не ясно, что все, что он прослушал в тех же часах, адекватно соответствует тому же качеству, которое дается в МГУ. И у нас были случаи, когда люди-бакалавры приходят из США и других стран, и мы не можем им перезачесть огромное количество дисциплин, заставляем пересдавать, и они на это соглашаются”, – резюмирует он.

Тем не менее российские вузы уже начинают переходить на “новый стиль”.

Европейская система аттестации введена в Российском университете дружбы народов: в течение четырех лет эта система отрабатывалась на экологическом факультете и факультете гуманитарных и социальных наук, а в этом году на нее перешли и другие факультеты.

Впрочем, первые достижения Болонского соглашения проявятся совсем не скоро. “Если мы решим проблему мобильности студентов, то решим ее даже не для наших детей, а только для внуков”, – полагает доцент кафедры сравнительной и образовательной политики Российского университета дружбы народов Виктор Чистохвалов.