Увидеть Будду и не умереть
Мы карабкаемся по крутой тропинке, теряющейся среди громадных валунов на склоне горы. «Еще минут двадцать», – переводя дыхание, говорит проводник Назир Хан. Тропинка приводит нас к рощице. Среди камней бьет прохладный ключ, из которого набирает воду горянка в яркой шали. Увидев посторонних мужчин, она отскакивает в сторону, кутая лицо. Напившись воды, проводник указывает рукой вверх – дальше тропинка начинает резкий подъем. Заметив мой испуганный взгляд, Назир Хан ободряюще говорит: «Там он, там, последний Будда».
Далеко внизу видна долина горной реки Сват, которая считается одним из красивейших мест на северо-западе Пакистана. Долина протянулась с севера на юг: от предгорий снежных Гималаев до реки Кабул, и знаменита двумя вещами – прохладой и Буддами. За прохладу (летом здесь «всего» +30) ее особенно ценят местные жители. Спасаясь от совсем уж невыносимой равнинной жары, здесь можно полюбоваться снежными пиками, кедровыми рощами, прохладными ручьями.
Но во всем мире Сватская долина куда больше знаменита историческими памятниками. Сегодня трудно поверить, что этот исламский край (а Сват, как и другие горные районы северо-западного Пакистана, отличается строгими мусульманскими нравами) когда-то был одним из главных центров буддизма. В долине сохранились изображения Будды и бодхисаттв, остатки монастырей и ступ.
Полюбоваться ими из-за рубежа съезжаются ученые и просто туристы, которых не останавливают ни вечно ремонтируемые дороги, ни малая развитость туристической инфраструктуры. Начинали исследование древних памятников Свата еще англичане, когда вся эта территория была частью Британской Индии. Говорят, посмотреть на буддийские древности приезжал молодой гарнизонный офицер Уинстон Черчилль, который служил именно здесь, на перевале, ведущем к Свату. «Пост Черчилля» – одна из местных достопримечательностей.
Прямо на въезде в город Мингора – своего рода столицу буддийского Свата – всех встречает сидящий у дороги четырехметровый Будда с отбитым лицом. Ислам не одобряет изображения живых существ, поэтому еще в Средние века высеченные в скалах крупные барельефы были изуродованы или просто разбиты. Но один целый Будда все же остался: он высечен на высокой скале в Джаханабадской лощине близ Мингоры. Именно к нему лежит наш путь. В конце концов мы, карабкаясь, вползаем на небольшую площадку, над которой нависла огромная глыба розоватого песчаника: прямо в ней высечен тот самый Будда. Он смотрит вдаль и немного вниз, на дорогу, ведущую к реке.
Долина Свата была частью знаменитой Гандхары – уникальной культуры, сложившейся на рубеже старой и новой эр и на стыке двух культур – восточной и эллинистической. Александр Македонский, пытавшийся завоевать Индию (тогда к ней относилась территория современного Пакистана), а потом и Греко-Бактрийское царство, принес сюда западные эллинские традиции. В итоге в Гандхаре появились статуи Будд в греческих хитонах. В облике здешних статуй специалисты видят влияние изображений античного Аполлона. Самыми знаменитыми в этом ряду были гигантские фигуры близ Бамиана (территория Афганистана также входила в Гандхару), но в 2001 году они были уничтожены талибами. «Это последний из гандхарских Будд, который сохранился в целости», – с гордостью говорит Назир Хан.
Джаханабадский Будда был вырезан в VII или VIII веке н. э., он ниже бамианских: высота всей композиции – семь метров. Сидящая в позе лотоса фигура словно дремлет: глаза приоткрыты, на губах играет чуть заметная улыбка, заставляющая не к месту вспомнить о «Джоконде».
Внизу в горячем воздухе зазвучало пение муэдзина. Усиленный динамиками мечетей призыв к молитве разнесся по долине. «Пора, нам еще вниз идти», – торопит Назир Хан.