Империя Russлесс
В списке лидеров продаж книжного магазина «Москва» латиница и кириллица смешались в названиях двух из пяти романов: «Духless: повесть о ненастоящем человеке» Сергея Минаева и «Московский беSтиарий. Болтовня брюнетки» Маши Царевой. В пятерке бестселлеров газеты «Книжное обозрение» в разделе «Fiction, твердая обложка» такая книга одна: «Anticasual. Уволена, блин!» Наташи Маркович. Только что на прилавки улегся еще один книжный «блин» от того же автора «Flutter. Круто, блин». Узнать, что такое флаттер (опасная вибрация, разрушающая самолеты), можно из аннотации в книжке. Почему это слово написано по-английски, аннотация не уточняет. Наверное, потому же, почему последний роман Виктора Пелевина – кстати, едва ли не первым начавшего каламбурить и играть с английским в заглавиях, – называется «Empire V: повесть о настоящем сверхчеловеке».
Разделы новинок любого книжного магазина тоже пестрят латиницей: «Fuck’ты», «Про любoff/on», «Ход КоRбюзье, или Шерше бlя femme» и прочими более или менее удачными каламбурами на англоязычной почве. Затеяно все это не только шутки ради – мельтешение алфавитов привлекает внимание, цепляет глаз. Большего издателям и книгопродавцам не нужно.
Вслед за Пелевиным играть с латиницей начал питерский писатель Илья Стогoв: за роман «Мачо не плачут» журнал «ОМ» назвал его лучшим писателем 2001 года. Имя автора значилось на обложке как Стогoff; тогда это было в диковинку и явно намекало на связь автора с кругом культовых молодежных журналов 90-х – «Птюча» и того же «ОМ’а», где этот прием активно применялся. Из журналистики, в том числе глянцевой, вышел и сам Стогов, его герои – тусовочные персонажи, а латиница оказалась отличным кодом, по которому посвященные могли безошибочно опознать «своего» автора.
Следующий роман, опубликованный в 2003 году, бескопромиссно назывался «mASIAfucker», а само имя писателя тем временем превратилось в узнаваемый бренд: в издательстве «Амфора» теперь выходит серия «Илья Стогоff представляет».
Сейчас «англомания» в названиях стала общим местом. Автор бестселлера «Духless» Сергей Минаев уверен: «Это работает только для первых двух авторов, которые использовали такой ход. Но, поскольку креативщики в издательствах абсолютно лишены фантазии, они будут использовать этот, в общем-то, школьный прием еще как минимум года два». Конечно, не каждому понравится это мельтешение. «Это какая-то смесь французского с нижегородским, – жалуется покупательница, пытаясь набрать название «Ход КоRбюзье» в поисковой строке компьютера одного из московских книжных магазинов. – Зато находится легко». Действительно, если зайти в поисковую систему книжного магазина «Москва» и написать «Про любовь», выпадет 198 названий. Но если в строке поиска будет стоять «Про любоff», вы получите всего одну ссылку – на роман Оксаны Робски.
Сама Робски считает, что подобные названия – дань моде: «По-моему, не стоит рассматривать эту тенденцию серьезно. Когда-то было модным вставлять в речь французские словечки, немецкие, сегодня модно английские. Моя книга изначально называлась «Про любовь», а назвать ее «Про любоff/on» – это была идея издательства. Лично я против этой моды, но в то же время доверяю профессионалам, поскольку книга – это не только литература, но еще и коммерческий продукт».
Разумеется, такой маркетинговый ход и работает лучше всего в тех случаях, когда книга в наибольшей степени является коммерческим продуктом, – при издании развлекательного чтива. «Все книги, в названии которых использован этот прием, можно объединить в категорию условного гламура», – замечает профессор РГГУ, директор Института лингвистики Максим Кронгауз. По его мнению, в этой тенденции есть и положительная сторона: «Это означает, что аудитория более осведомлена. Как минимум эти люди знают латиницу и способны понимать короткие английские слова».
Похоже, эти слова до сих пор служат своего рода кодом. Ведь во всех книжках, обложки которых украшает смесь алфавитов, неизменно рассказывается о людях успешных, молодых, стильных, совсем не всегда принадлежащих к миру гламура, зато обязательно современных и даже на полшага обгоняющих свое время. Английские словечки – опознавательный знак для своих, входной билет в сообщество тех, кто не нуждается в переводе слова «casual». И не только его.