Победа на 100 млрд руб.
Одним из слабых мест российского страхового рынка до прихода в ФССН Ломакина-Румянцева весной 2004 г. была значительная доля псевдострахования – договоров, суть которых состоит в оптимизации налогообложения, переводе средств за рубеж и проч. По итогам 2004 г. долю реального рынка Росстрахнадзор оценил в 54% – 255,5 млрд руб. из 471,6 млрд руб. общей страховой премии. При этом лишь 3% рынка страхования жизни, по расчетам ФССН, приходилось на классическую “жизнь”. И чиновники объявили войну схемам, которые Ломакин-Румянцев назвал “родовыми травмами рынка”.
Результат не заставил себя долго ждать. Если в 2004 г. сборы российских компаний по страхованию жизни составили 102,2 млрд руб., то через год – уже 25,3 млрд руб. Доля фиктивных операций в этом виде по итогам 2005 г. составляла 78%, вспоминает ведущий эксперт отдела страховых рейтингов агентства “Эксперт РА” Алексей Янин. А за девять месяцев 2006 г. компании, занимающиеся страхованием жизни, продали полисов на 11,2 млрд руб., рассказал вчера Ломакин-Румянцев, отметив, что от 50% до 70% этих сборов – “очевидно, классика”. Причем ошибаются те, кто считает, что схемы из “жизни” перетекли в другие виды: страхование имущества, ответственности и личное страхование. “Я бы хотел развеять этот миф”, – заверил шеф ФССН.
По его оценкам, на псевдострахование жизни в 2004–2005 гг. пришлось 125 млрд руб. Специалисты ФССН, проанализировав статистику, предположили, что по 5 млрд руб. схемных премий перешли из страхования жизни в личное страхование и страхование ответственности, а 10 млрд руб. – в страхование имущества. Общий объем перешедших в другие виды сборов составил примерно 20 млрд руб., а это значит, что “реально рынок отказался от 100 млрд руб., которые были платой за финансовые услуги, не являясь при этом страхованием”. Отказались от схем в “жизни” лидеры рынка, а небольшие страховщики из четвертой, пятой и шестой сотни по-прежнему занимаются этим, сетует Янин из “Эксперт РА”.
Удар по зарплатным схемам в страховании жизни нанесли жесткие меры надзора, а также выход зарплаты из тени, рассуждает замгендиректора страховой компании “Россия” Алексей Галахов. Правда, он не исключает, что схемы перетекли в другую сферу, не имеющую отношения к страхованию. Неудивительно, что существенная доля схем не ушла из “жизни” в другие виды страхования, ведь национальный рынок семимильными шагами движется в сторону открытости и прозрачности – как для потребителей услуг, так для государства и собственников страховых компаний, резюмирует президент Национальной страховой группы Юрий Решетняк.
В приватных беседах страховщики признаются, что схемы из “жизни” все же перетекли в другие места. А главный эксперт “Интерфакс-ЦЭА” Анжела Долгополова отмечает, что после сокращения доли схем в страховании жизни их удельный вес повысился в страховании имущества и ответственности. Кроме того, есть крупные компании, выводящие схемы через перестрахование за рубеж, говорит она.
ФССН действительно беспокоят низкие коэффициенты выплат по имущественным видам страхования, страхованию грузов, финрисков и ответственности юрлиц (в 2002–2004 гг. они находились в диапазоне 5–20%). В автостраховании, к примеру, этот показатель превышает 50%. “Головной болью” назвал Ломакин-Румянцев перестрахование: коэффициент выплат по нему равен 6–13%, а значительная часть премии уходит к офшорным перестраховщикам. Один из способов сокращения схемного перестрахования – ограничение передачи риска в ретроцессию (перестрахование уже перестрахованных рисков), полагает замгендиректора “Энергогаранта” Сергей Шорохов.