ВОПРОС ДНЯ: Что 7 ноября 2017 г. расскажут школьникам?
Страсти постепенно улягутся. Уже сейчас многие не представляют себе, что такое 7 ноября. Как учителя меня должно это возмущать. Но есть и что-то здоровое в том, что с младых ногтей детям не вкладывают сказки про дедушку Ленина. Революция отойдет в прошлое и станет эпизодом, хотя и важным, который будут спокойно сравнивать с другими аналогичными эпизодами истории.
Тамара Эйдельман, преподаватель гимназии № 1567, член правления Московской ассоциации учителей истории
История, по моему глубокому убеждению, – пролонгированное возмездие. Если сегодня вы что-то скрываете, завтра это выплывет и ударит куда больнее. Нынешняя полуофициальная пропаганда рисует странную картину. Была хорошая светлая страна – Россия. Непонятно откуда взявшиеся большевики на деньги немцев разрушили страну, которая сразу восстановилась обратно в хорошую и светлую Россию. Гражданская война сейчас – деяние героическое, причем с обеих сторон. По-прежнему учебники рассказывают про замечательных героев пятилеток. По-прежнему замалчивают количество жертв террора с обеих сторон, голод 1921–1922, 1932–1933 и 1946–1947 гг. Но рано или поздно придется признать правоту Маргарет Тэтчер, что в ХХ в. было два больших зла: нацизм и коммунизм.
Валерий Островский, историк, Санкт-Петербург
Учебники сдвинулись в сторону более или менее критического отношения к революции. Но что усвоит ученик, зависит от учителя. Пока что сохраняются остатки плюрализма, возникшего в 1990-е гг. Можно рассказывать детям и версию центральных телеканалов (переворот на немецкие деньги), и ту, которой придерживаюсь я (народная революция, которой воспользовались большевики, чтобы весной – летом 1918 г. навязать свою концепцию), и как угодно. Процентов 40 учителей – это старые советские учителя, склонные трактовать события именно как великую социалистическую революцию. Дети же и внуки услышат ту версию, которую поддержит первое лицо государства, которое, как считают и считали президенты России, отвечает за все. Но власти, видимо, будет все равно. Она ничего не теряет от той или иной трактовки революции.
Игорь Долуцкий, историк