Революционерка оказалась принцессой
В середине 1960-х балет, почти полностью отрицавший пантомиму и красивые жесты ради всевластия танца, был новым словом в искусстве и соответствовать ему могли единицы. Виноградов был из их числа. Причем от старших современников – Бельского и Григоровича – он отличался полным отсутствием монументальности и надмирного величия. Его “Золушка”, впервые поставленная в главном отечественном оплоте балетного радикализма – Новосибирском оперном театре, – выглядела задиристой хулиганкой: Золушка, весело задирая короткие юбки, пускалась в пляс с чайником и кастрюлями в человеческий рост, коротко стриженный принц носился по дворцу, как по коммуналке, а придворные на балу ломали строгие балетные линии, будто отрывались не под Прокофьева, а под “Битлз”.
Свежесть этого спектакля заряжала настолько, что вот уже 40 лет Виноградов бесперебойно оснащает копиями мир – от Мариинки до Сеула. За это время последователи Виноградова адаптировали все его новаторства, и теперь редкая “Золушка” обходится без танцующей утвари и странных геометрических построений кордебалета. А спектакль Виноградова, в котором хореограф со дня первой премьеры принципиально не поменял ни одного pas, превратился в традиционный классический балет.
Наталья Крапивина и Георги Смилевски, исполнившие главные партии в Театре имени Станиславского и Немировича-Данченко, наглядно продемонстрировали технологию этого превращения. За 10 лет премьерства на профессиональной сцене эти танцовщики (кстати, начинавшие с пронзительно-тонкого исполнения главных партий в “Золушке” Алексея Чичинадзе) научились виртуозно создавать иллюзию безграничности технических возможностей, не слишком утомляя себя заботой о чистоте исполнения. На все наведен звездный лоск: Золушка, даже танцуя с чайником, сияет перламутровым маникюром. Сквозь уплотненный текст Виноградова, и сегодня выглядящий предельно сложным, они пробираются с голливудскими улыбками, отделываясь от актерской стороны партий деревянными жестами, перекочевавшими в “Золушку” из “Щелкунчика” да “Лебединого озера”. Не усложняя себе жизнь раздумьями о стиле балета и стиле ушедшей эпохи, они и в “Золушке” продолжают танцевать один балет своего обширного репертуара, проходящий под шифром “классическое наследие”. Поэтому узнать задиристый и гротескный стиль хореографа Виноградова удается, лишь когда в дело вступает отлично выдрессированный кордебалет. Его уровень позволяет надеяться, что репетиторы все же отыщут – в нем – сегодняшнего Принца и его Золушку.