Президент и хохотун
Не случайно и то, что в американский прокат фильм вышел накануне только что закончившихся выборов в палату представителей и сенат. Но, поймав момент, Левинсон упустил все остальное: многообещающую историю судорожно скомкал, а свои острые и колкие наблюдения насильственно запрятал в темный подтекст.
“Политики... они как подгузники: их нужно часто менять по одной и той же причине” – приблизительно так веселит публику телезвезда Том Доббс (Робин Уильямс). Зал захлебывается от хохота, а особо восторженная зрительница предлагает шоумену самому стать главой государства. Идея неожиданная и рейтинговая, и вот уже Доббс – независимый кандидат в президенты. Его гастроли и аншлаги превращаются в успешную предвыборную кампанию. На телевизионных дебатах он громит конкурентов (разумеется, демократа и республиканца), затыкая им рот бесперебойной хулой действующей власти. В ход также идут переходы на личности и юмор ниже пояса. Популярность растет, Доббс выигрывает выборы и сам недоумевает по поводу собственной победы, ведь все затевалось как шутка и эксперимент.
Завязка картины обещает колкую политическую комедию – в духе изящного фарса Левинсона “Хвост виляет собакой”. В том фильме большая политика тонко высмеивалась как реалити-шоу, управляемое кучкой работников медиа. В “Человеке года” сатирическая ситуация тоже правдоподобна и узнаваема. Случай вымышленного Доббса – убедительное доказательство того, что в эпоху политтехнологов и тотальной индустрии развлечений сбылась заветная мечта социализма: любую кухарку теперь можно сделать главой государства.
Но, едва наметив перспективную интригу с шутом в роли короля, Левинсон меняет направление и интонацию фильма, словно наступая на горло собственной прозорливости. Выясняется, что Доббс выиграл случайно, благодаря сбою в электронной системе, отвечавшей за подсчет голосов. То есть его не избрали, электорат не так глуп, как кажется, а в победе комика виноват несовершенный компьютер. Об ошибке узнает сотрудница компании, которая проводила выборы. Начальство рекомендует героине хранить молчание и доходчиво объясняет, что в наше время “ощущение легитимности важнее самой легитимности”, а правда не имеет значения, будь она хоть трижды известна. С этим тезисом не поспоришь. Левинсон тоже под ним подписывается, но одновременно делает вид, что хочет доказать обратное. Получается не слишком изящно.
Доббс уже обосновался на президентском месте, поверил в свои силы, но, естественно, не забыл о старых привычках, выступая перед официальными лицами в белом парике а-ля Томас Джефферсон. Народ и политическая элита тоже довольны новым избранником. В общем, “ощущение легитимности” торжествует. Разрушить его “законопослушный” Левинсон поручает алчной до справедливости героине в слегка экзальтированном исполнении Лоры Линни. С ее появлением политическая сатира скукоживается и начинается триллер. А заканчивается все довольно мыльным мелодраматизмом.
Робин Уильямс на протяжении всего фильма сохраняет натянутое, непроницаемое и маскообразное лицо с лукавой улыбкой. Поверить в его гражданские качества и верность конституции так же трудно, как и принять всерьез его циничные эскапады и показной нигилизм. Так же и Левинсон не может скрыть своей двусмысленности. В “Человеке года” его “неполиткорректность” вроде бы призвана укрепить американские идеалы. Но проблема в том, что воспевать демократические ценности у него получается гораздо хуже, чем разоблачать их.