Дедушка “чикагских мальчиков”
В четверг в одной из больниц Сан-Франциско в возрасте 94 лет от сердечной недостаточности умер известный американский экономист Милтон Фридман. Он был страстным пропагандистом свободного рынка, поэтому известен не только экономической аудитории. “Фридман напомнил экономистам, что наука – не теоретические экскурсы, а мощное средство понимания”, – пишет в New York Times Остин Гулсби, профессор экономики Чикагского университета (там работал и Фридман). В 1966–1983 гг. Фридман был колумнистом Newsweek, нередко писал в WSJ. “Среди ученых-экономистов ему нет равных, – сказал в день смерти Фридмана председатель Федеральной резервной системы (ФРС) Бен Бернанке. – Прямое и непрямое влияние его мысли на современную денежную политику трудно переоценить”. Фридман был одержим верой в индивидуальную свободу и убежден, что свободный рынок – лучший способ социальной координации разрозненных индивидуумов, пишет колумнист FT Сэмьюэл Бриттен.
WSJ называет биографию Фридмана “архетипичной американской историей успеха”. Родился в 1912 г. в Бруклине в семье бедных мигрантов из Закарпатья (тогда – Австро-Венгрия). Учился в Рутгерском, Чикагском, Колумбийском университетах. Первое же исследование оказалось скандальным. Проанализировав в конце 1930-х гг. доходы врачей от частной практики, будущий нобелевский лауреат Симон Кузнец и его помощник Фридман обнаружили, что реальной конкуренции на этом рынке нет: административные барьеры, преграждающие вход в профессию, и деятельность Американской медицинской ассоциации не позволяют врачам снижать цены на услуги. На требование ассоциации отложить публикацию авторы не поддались. Во время войны Фридман работал в налоговом управлении, где занимался увеличением вычетов по подоходному налогу, хотя был уверен, что вычеты надо отменить, а ставки снизить. Затем вернулся в университет Чикаго и в исследовании 1957 г. показал, что неожиданный случайный заработок (в отличие от постоянной прибавки жалованья) не увеличивает долю дохода, которую граждане сберегают. Главным образом за это в 1976 г. Фридман и получил Нобелевскую премию.
Второе достижение – Милтон Фридман доказал, что инфляцию вызывает рост денежного предложения. Модный тогда Джон Кейнс был уверен, что во время рецессии правительства должны увеличивать госрасходы, снижая уровень безработицы. В 1930-е гг. эта схема работала, отмечает экс-глава ФРС Алан Гринспэн. В конце 1960-х гг. Фридман показал, что рецепт Кейнса увеличивает количество денег и ведет к инфляции, но доходы и производство растут лишь поначалу, а потом эффект пропадает. Безработица же снижается лишь до “естественного” уровня. Деньги – один из активов и чем выше ожидаемая инфляция, тем слабее желание ими обладать, объясняет Фридман.
Поначалу эти суждения вызывали у оппонентов Фридмана смех, отмечает ректор АНХ при правительстве Владимир Мау. У Самуэльсона в аудитории даже висела табличка: “Раз Фридман говорит, что что-то не важно, значит, все наоборот”. Все изменилось в начале 1970-х гг.: теория Фридмана в отличие от кейнсианской хорошо объяснила одновременное ускорение инфляции и спад производства (стагфляция).
Фридмановский монетаризм вытекал из его идеологии: коммунизм неизбежно ведет к тоталитаризму, а государства в экономике должно быть мало (его дело – установить правила игры для свободных частных игроков). Фридман выступал за легализацию наркотиков (см. врез), отмену лицензирования и разрешений для врачей и водителей, за приватизацию дорог. А в последние годы занимался школьными ваучерами, будучи убежден, что рыночная конкуренция даст лучшие результаты, чем госрегулирование.
Эти взгляды Фридман пытался привить нескольким президентам США. Удалось лишь с Рональдом Рейганом (1982–1990). Он снижал налоги, бюджет сводил с профицитом и приватизировал госпредприятия. Косвенно повлиял Фридман и на премьера Великобритании Маргарет Тэтчер, которая реализовывала похожую программу и боролась с инфляцией. Экономика тогда была “зарегулирована” государством, а Фридман начал крестовый поход против госсобственности и регулирования, говорит ректор Российской экономической школы Сергей Гуриев. После Рейгана Фридман был не у дел. А в России эпитеты Фридмана (“монетарист”) и его последователей (“чикагские мальчики”) вообще стали ругательствами. В 1990-х гг. академические ученые и промышленники так величали Егора Гайдара и его последователей. Тогда ответственную макроэкономическую политику называли монетаризмом, а популистскую раздачу денег – кейнсианством, вспоминает Мау, хотя обоих ученых ругатели не читали. Но Фридман не виноват в любом случае, говорит Гуриев: “Он не одобрил бы сочетание жесткой денежной и мягкой бюджетной политики, которое привело к бартеру, неплатежам и долговому кризису”. Фридман давал слишком универсальные советы, не делая различий между избыточной ролью государства в Китае и США, подчеркивает профессор Университета Техаса Джеймс Гэлбрейт. (Использованы материалы WSJ, FT.)