Двадцать лет спустя

Чингиз Айтматов написал новый роман «Когда падают горы (Вечная невеста)» (СПб.: Азбука). Он представит его на открывающемся 24 ноября Петербургском книжном салоне, а через несколько дней и на Международной ярмарке интеллектуальной литературы Non/fiction в Москве. После встреч с читателями и презентаций писатель снова отправится в Брюссель и вернется к своим обязанностям – посла Киргизии в Бельгии. Наша телефонная беседа состоялась, впрочем, когда Айтматов находился в Бишкеке.

О новом романе, правда, он говорил намного охотнее, чем о политической ситуации в Киргизии.

– В вашем романе есть такой эпизод: барс оглядывается на когда-то любимые тянь-шаньские горы и понимает, что еще недавно этот мир был для него своим и вот стал враждебным. Ощущение несовпадения со своим временем, окружающими людьми испытывает и ваш герой. Означает ли это, что и вам не слишком уютно в нашей современности?

– Я думаю, никто не может совпасть со своей эпохой до конца. Всегда найдется что-то, что вызывает отторжение, разочарование. Так было, так есть и так будет. Даже если все самые главные проблемы будут решены, буквально все, полного совпадения человека и его эпохи все равно не наступит. Потому что человек движется, меняется, ищет, но и время движется, это два параллельных, но не равномерных процесса. Ничего застывшего на века нет. В любой эпохе есть что-то, что необходимо осмыслить. Это я и пытаюсь делать в своем романе – осмыслять то, что происходит.

– А что происходит в сегодняшней Киргизии? В чем смысл вашей миссии в Бишкеке?

– Вы, конечно, в курсе дела, что мы пережили два крупных революционных потрясения. Одно прошлой весной, другое только что. Сейчас вроде бы все улаживается, находятся компромиссы, устанавливается взаимопонимание. Надеюсь, что все случившееся будет хорошим уроком и для непосредственных участников, и для тех, кто наблюдал за происходящим.

– Себя вы относите скорее к участникам или наблюдателям?

– Я не принимал активного участия в самих событиях, с плакатами на демонстрацию не ходил, я был в это время на работе, далеко, в Брюсселе. Но я написал обращение к своим соотечественникам «Послание самим себе», где призвал всех проявить ответственность и терпимость, найти способ, чтобы развивать наши отношения без обострений.

– То есть сыграли, таким образом, миротворческую роль?

– Да, примерно так. Я сделал то, что мог, и теперь от меня мало что зависит. Тем более все как будто стабилизируется. И сейчас меня больше интересует книга.

– В книге описывается современная Киргизия. Образ получается не слишком привлекательный, она действительно сильно изменилась за последние годы?

– Идет процесс глобализации и урбанизации, это экономический фактор. Сельская жизнь не дает людям достаточно средств, все устремляются в города. Глобализация потому и глобализация, что нет ни одного существа на свете, которое осталось бы вне процесса, она касается всех и всюду. Киргизия тут мало чем отличается от других стран. В ней остались только отблески минувшей жизни.

– В ваших прежних вещах Киргизия – это страна идеальная, волшебная…

– Скорее романтическая, тут я действительно романтик.

– Но в новом романе даже в описаниях природы эта романтика почти испарилась, природа выглядит жестокой, негармоничной... Что случилось?

– Да нет, реальность вся та же: те же горы, те же степи, леса, луга, та же земля. Но восприятие и самочувствие автора меняется.

– В новом романе, кажется, главное ощущение автора – это чувство распада, сознание, что прежние традиции рушатся, вот и мед раньше друг другу дарили, а теперь продают на рынках, вот и люди поклоняются только деньгам, и крепость родственных связей слабеет.

– Конечно, жалко бывает, когда традиции уходят. Радоваться новому и забывать о старом тоже не годится. Но это и нормально, что все меняется, особенно в общественной жизни. Поля те же, горы те же, но судьбы людские, общество другое, так?

– Эти отблески есть и в легенде о Вечной невесте, которая приводится в вашем романе. Это история любви прекрасного юноши, охотника, и девушки, которых разлучила человеческая зависть. Юноша исчез, а девушка все равно его ждет. «Вечная невеста» – это символ чистоты, верности?

– Любви. Любовь – вершина человеческой жизни. Это та высшая точка, в которой человек достигает своего предназначения. Но злые силы в душе направлены на разрушение того лучшего, что дано человеку.

В моей книге то же самое произошло: любовь на грани своего торжества оказалась разрушена, опоганена, оскорблена. И жених, охотник, плюнул на все, исчез, а невеста, тем не менее, его ждет. Злые силы разрушили союз сердец, но добро все равно победило, это добро в бесконечном стремлении ее навстречу ему.

– Это реальная киргизская легенда?

– Автор ее я. Но какие-то похожие отзвуки есть в народе, в сказках и преданиях.

– Раньше ваши книги читали миллионы людей, были другие тиражи. Как вы себе представляете своего сегодняшнего читателя? Это прежние почитатели вашего таланта или и молодые люди тоже?

– Мне горьковато об этом думать. Однажды со мной даже была такая история. На читательских встречах в Европе всегда ее рассказываю. Когда я шел по улицам Москвы в годы перестройки, меня узнавал каждый десятый. Здоровались, просто улыбались, спрашивали. Или такой случай. Когда «Плаха» была уже написана и напечатана, ее стали читать, обсуждать, я шел по тогдашней улице Горького. Иду, много прохожих, впереди вдруг одна женщина поднимает руку и кивает мне.

Я подумал, что это кто-то из моих знакомых, подхожу поближе, гляжу – нет, я ее не знаю. А она смотрит мне прямо в лицо и говорит: «Здравствуйте, я Акбара». Это имя волчицы из «Плахи». Я подумал: может быть, она шутит? Хотел спросить ее, почему она себя сопоставляет с волчицей. Но не успел ни слова сказать, она пошла дальше молча, не оборачиваясь, и все. Я оглянулся – вокруг прохожие, идут туда-сюда… Но я этой встречи никогда не забуду. Видимо, в судьбе этой женщины было что-то напоминающее судьбу моей волчицы.

– Возможно, и сейчас вас бы узнали на улицах, но ведь вы гораздо реже бываете в центре Москвы…

– Да, и не только потому, что живу в Брюсселе, но и потому даже, что, когда приезжаю в Москву, реже хожу по улицам пешком. Машины нас захватили, сидим в пробках. А читатели... появилось новое поколение – молодежь, она воспитана в другом духе, у нее свои обожаемые авторы, звезды. И телевидение заполонило жизнь и заменило чтение, важнее не то, что вышла новая книга, а какая там передача сегодня… Надо или скандальные вещи писать, или оставаться в кругу своих прежних читателей.

– Вы упомянули о встречах в Европе, значит, с европейскими читателями вы все же общаетесь?

– Да, в России такого нет. Особенно активны немецкие читатели, которые знают мои книги в переводах. В Германии такие встречи устраиваются постоянно – чаще всего в кирхе. Собираются вместе сотни, иногда несколько тысяч людей – и начинается живое общение. Я всегда говорю: «Извините, я не артист, не певец, не танцор, но вот вы собрались, и что же, потерпите, вам придется выслушивать мои речи». Но встречи всегда бывают очень оживленные. Читатели делятся впечатлениями, задают вопросы, я что-то рассказываю.

– В 1990 году вы начали дипломатическую службу, стали послом СССР в Люксембурге, сейчас вы посол Киргизии в Бельгии. Почему в свое время вы согласились стать дипломатом – со стороны это занятие кажется не слишком творческим и свободным?

– Я не знаю, как вы переживали перестройку. Для меня это было великое потрясение, обретение нового отношения к жизни. Перестройка перевернула все, и меня тоже, и я был непосредственно вовлечен в процесс. Мы с Михаилом Сергеевичем Горбачевым очень тесно сотрудничали, тогда-то я и почувствовал, что общественная жизнь поглощает все мои силы, все мои возможности. И тогда явилась эта мысль – попытаться сочетать службу и творчество. Сейчас я уже привык. И, думаю, еще какое-то время поработаю.

– «Плаха» вышла в 1986 году, и это было последнее произведение, вызвавшее бурю обсуждений. Роман «Тавро Кассандры» прошел практически незамеченным, и поэтому для большей части читателей последняя встреча с вами состоялась 20 лет назад. Почему Чингиз Айтматов так долго молчал?

– Да, была большущая пауза. Чем ее объяснить? Жизнью, наверное. Было столько событий, столько служебных дел, как-то незаметно все в пропасть провалилось. И вот выхожу на берег. Моя книга – это попытка обратиться к читателю в современных условиях, духовным образом.

– Что вас радует в нынешней Европе и что тревожит?

– Я восхищаюсь моделью Европейского союза. Около 30 стран живут в полном взаимопонимании, и это там, где когда-то вспыхивали войны, а сейчас это самая мирная часть планеты – полное взаимопонимание, организация, все чувствуют себя самими собой, и собрались не для того, чтобы подавлять и покорять кого-то, а чтобы быть вместе. И подавлять никого не надо – все туда, наоборот, просятся. Вот это мне кажется достижением мировой истории.

А тревожит... терроризм проклятый!