Партии встали в пары
Год выдался удачным для Сергея Миронова. Получив санкцию Владимира Путина, он объединил под своим началом Партию жизни (РПЖ), “Родину” и Партию пенсионеров. Его “Справедливая Россия” наряду с “Единой” стала бороться за звание партии власти. Слова замглавы администрации Владислава Суркова о системе “двух ног” убедили наблюдателей в серьезности нового проекта.
Миронову удалось продемонстрировать и аппаратную мощь. Он настоял на отзыве четырех сенаторов. Его РПЖ несколько раз восстанавливали на выборах по решению Верховного суда при поддержке Генпрокуратуры и Центризбиркома. В октябре в пяти из восьми территорий партии альянса пришли вторыми, а в Липецкой области РПЖ помог Путин, давший Миронову согласие на использование своего изображения.
Трудности партстроительства новому лидеру помог преодолеть Центризбирком, рекомендовавший переименовывать отделения “Родины” в “Справедливую Россию”, что заставило единоросса Андрея Исаева обвинить ЦИК в лоббизме интересов одной партии. Альянс Миронова – Вешнякова проявился и в совместной критике поправок в избирательное законодательство, в результате доработки которых исчез пункт о досрочном голосовании.
Появление второй системной силы спутало карты “Единой России”. Борис Грызлов поначалу назвал ее объединением “партий водки, пива и закуски”. Серьезность соперника единороссы признали только после провала на выборах мэра в Самаре, где победил Виктор Тархов от РПЖ. Тем не менее партия Грызлова победила на выборах всех 19 региональных парламентов, в партию вступили еще порядка 10 губернаторов.
С появлением “актуальных левых” Миронова обострилась борьба за электорат, традиционно поддерживавший КПРФ. К концу года сформировался и альянс мелких партий во главе с выходцами из КПРФ Геннадием Семигиным, Алексеем Подберезкиным и Геннадием Селезневым, хотя структура еще не оформилась и пока нет никаких признаков поддержки со стороны Кремля. На октябрьских выборах коммунисты выступили слабее (в четырех из девяти регионов пришли вторыми), чем в марте, когда взяли “серебро” в пяти из восьми регионов. Но социологи пока потерь у коммунистов не фиксируют: по опросам “Левада-центра”, в течение года рейтинг компартии колебался на уровне 20%, по данным ВЦИОМ – 7–9%.
Трудным выдался год для ЛДПР. Два депутата покинули фракцию, и не исключено, что их примеру последует еще несколько. Проиграли партийцы и региональные выборы: баллотировались везде, но пройти сумели лишь в 10 заксобраниях из 18. Хотя, по данным “Левада-центра”, рейтинг партии – около 10%.
Партию, чьей визитной карточкой был лозунг “Мы за бедных, мы за русских”, ослабляет объявленная государством борьба с экстремизмом. ЛДПР подписала антиэкстремистский пакт, смягчила националистическую риторику и не участвует в правых маршах. Теперь поляну национал-электората окучивает Движение против нелегальной иммиграции, слившееся с осколками “Родины”.
Власти дают понять, что открыт тендер и на “правую квоту”. За нее конкурирует пропрезидентская “Свободная Россия”, в руководство которой вошел представитель правительства в высших судах Михаил Барщевский. И СПС, который получил 2-е место на пермских выборах (16%) и чей последний съезд впервые за многие годы подробно осветили федеральные каналы. Правые размежевались с “Яблоком”. Партия Григория Явлинского в опале: сигналом послужило ее снятие с октябрьских выборов в Карелии, где у нее были наиболее сильные позиции.
По словам Грызлова, “Единая Россия” рассчитывает получить в новой Думе 46%. Таким же был средний результат октябрьских выборов. Но, по подсчетам политолога Дмитрия Бадовского, для получения конституционного большинства партии потребуется набрать 55–57%, причем в парламент должны пройти не более трех партий. Если “единороссам” это не удастся, парламент будет проводить нужные Кремлю решения за счет ситуативных альянсов со “Справедливой Россией”, правыми или ЛДПР, но контроля над Думой исполнительная власть не утратит.