Свидетель обвинения

Второе дело ЮКОСа набирает обороты. В ближайшее время Ходорковскому и Лебедеву будут предъявлены новые обвинения, объявил вчера на встрече с журналистами глава этого ведомства Юрий Чайка. Суть дела, возбужденного, как сообщала Генпрокуратура, еще в 2004 г., – в хищении $13 млрд и отмывании $8,5 млрд выручки от продажи добытой “дочками” ЮКОСа и перепроданной на экспорт через внутренние офшоры “Фаргойл” и “Ратибор” нефти.

Кто помогает Генпрокуратуре

Ко второму делу ЮКОСа Генпрокуратура обзавелась ценными помощниками. Один из них – Алексей Голубович, бывший совладелец Group Menatep Limited и директор по стратегическому развитию и корпоративным финансам ЮКОСа, недавно вернувшийся в Россию из-за границы, сообщил вчера “Интерфакс”. Косвенно это подтвердил в беседе с журналистами генпрокурор Юрий Чайка: сейчас ряд “важных свидетелей из числа высокопоставленных сотрудников ЮКОСа возвращается из-за границы”. Всем им гарантирована безопасность, но не снятие обвинений, хотя сотрудничество со следствием будет учтено, добавил он. Информацию о том, что следствию помогает Голубович, “Ведомостям” подтвердили несколько бывших топ-менеджеров ЮКОСа. Сам Голубович говорит, что приехал в Москву на похороны Юрия Голубева. “Все остальное сказанное обо мне в сообщении “Интерфакса” – для меня большая новость. Я не могу это прокомментировать”, – заявил он “Ведомостям”.

“Голубович действительно ценный свидетель, он может быть хорошо осведомлен о структуре зарубежной собственности и финансовых потоках в ЮКОСе”, – рассказывает один из бывших менеджеров компании, работавших с Голубовичем. Следователи тоже это предполагали. Генпрокуратура России заочно обвинила Голубовича в том, что он в 1994–1995 гг., будучи начальником инвестиционного управления банка “Менатеп”, организовывал хищение путем мошенничества 20% акций ОАО “Апатит” и 44% акций НИИ удобрений и инсектофунгицидов (оба пакета купили на инвестиционных конкурсах фирмы, аффилированные с “Менатепом”). За то же осудили Ходорковского и Лебедева. Собеседник “Ведомостей”, близкий к Group Menatep Limited, рассказывал “Ведомостям”, что Голубович даже должен был стать основным обвиняемым по делу Апатита и НИИУИФ, так как был менеджером этих проектов, но “его спасло то, что на него не дали показаний”.

Однажды Голубовичу все-таки не повезло. В отличие от менеджеров ЮКОСа, не покидавших Великобританию, он много путешествовал. Во время одной из поездок в мае 2006 г. в Пизе он был задержан сотрудниками Интерпола. Проведя несколько недель под стражей в Италии, Голубович был отпущен судом под домашний арест и проживал на своей вилле под Пизой до октября прошлого года. Генпрокуратура проиграла дело об экстрадиции, после чего Голубович приехал в Россию, говорит собеседник “Ведомостей”.

Защита Голубовича

Свидетельствовать против бывших партнеров Голубовича могли заставить разногласия с совладельцами GML. В сентябре 2005 г. ему пришлось расстаться с долей в группе. Как Голубович сам рассказывал ранее “Ведомостям”, тогда другие акционеры GML решили принудительно выкупить 4,5% акций у траста, представлявшего и его интересы, и контроль над активами GML полностью сосредоточился в руках Леонида Невзлина и его партнеров. Осенью 2005 г. Голубович, по его словам, получил уведомление, что по решению акционеров GML от 6 сентября 2005 г. этот траст больше не акционер GML. Его акции выкуплены на основании опциона, который Голубовича убедили подписать адвокаты Ходорковского “в целях безопасности”. По этому опциону GML мог забрать у любого акционера акции по установленной самим же GML цене. Это подтверждал “Ведомостям” один из адвокатов.

“Предполагаю, что он обозлился когда его выгнали из совладельцев Group Menatep и предложили мало денег. Все-таки так не стоило, надо было заплатить настоящую цену за его долю”, предполагает источник, знакомый с Голубовичем и близкий к GML.

Связаться с Леонидом Невзлиным вчера “Ведомостям” не удалось, а Михаил Брудно заявил “Ведомостям”, что никто ни к чему не принуждал Голубовича и тот все подписывал по доброй воле. Одни и те же документы подписывал и он, и другие акционеры, утверждает Брудно.

Но акции – не единственный мотив. “Моя семья пережила уже два покушения на нашу жизнь, в последнем из которых пострадала моя жена и дети, а я чудом этого избежал”, – рассказывал Голубович “Московскому Комсомольцу” в интервью, опубликованном 1 декабря 2005 г. По его словам, оба покушения имели определенные черты “акций устрашения” (подобных той, что предпринимались против Ольги Костиной — бывшей сотрудницы Леонида Невзлина) и, по его мнению “могли быть организованы с целью вынудить уехать из России как потенциального свидетеля обвинения”. В интервью российскому “Первому каналу” Голубович говорил, что подозревает Невзлина в попытке своего отравлению ртутью, а Генпрокуратура в конце декабря заявила, что проверяет версию о причастности Невзлина к отравлениям ртутью ряда граждан. Никто ему не угрожал, возражает Брудно.

Голубович также рассказывал, что политика, проводимая GML вызывает у него негативные эмоции. “С Михаилом Ходорковским я, естественно, судиться не стал бы, утверждал он тогда, – Даже если он и сделал что-то нехорошее, он уже пострадал так, что никому не пожелаешь”.

“Человек запутался, плюс у него и его семьи есть серьезный бизнес в России [Супруга Голубовича Ольга Миримская возглавляет совет директоров пищевого холдинга “Русский продукт”]”, – считает собеседник “Ведомостей”, близкий к GML. Находящийся в Чите адвокат Ходорковского Антон Дрель затруднился прокомментировать ситуацию.

Один из бывших топ-менеджеров ЮКОСа считает, что второй процесс по делу ЮКОСа будет публичным и Голубович, скорее всего, даст показания. “Второе дело” ЮКОСа очень важно для прокуратуры. Предъявив Ходорковскому с Лебедевым обвинения в отмывании преступно нажитых доходов, Генпрокуратуре будет проще добраться до зарубежного имущества и денег на зарубежных счетах ЮКОСа и его крупнейшего акционера GML, полагает партнер SJ Berwin Дэвид Голдберг.