Правила переписки


Законопроект был подготовлен МЭРТ еще в 2003 г. и стоял в плане законопроектной деятельности правительства на 2004 г. Одобрен правительством он был только летом 2005 г. – после того как о необходимости принятия этого закона напомнил в своем ежегодном послании Федеральному собранию президент. Но прошло более полутора лет, прежде чем инициатива дошла до Госдумы.

МЭРТ рассчитывал, что закон вступит в силу в январе 2006 г., но, возможно, помешали внутренние бюрократические проволочки, говорит руководитель направления по административной реформе Центра стратегического развития Владимир Южаков. На первых этапах с боем давался каждый шаг и согласование с каждым ведомством, признает он. Но после поддержки силовых министерств преграды исчезли. По сути закон остался таким, каким планировался, – радикально решающим проблему открытости информации, отмечает Южаков.

Законопроект устанавливает единый порядок предоставления органами власти информации о своей деятельности и исходит из презумпции открытости информации, отмечается и в пояснительной записке к документу. То есть они должны делиться любыми сведениями, если доступ к ним не ограничен законом (в частности, законом о служебной тайне, который пока в стадии разработки).

Потребитель информации общается с чиновником посредством запроса, его может отправить любой гражданин – как по обычной почте, так и по электронной. А некоторые вопросы можно задавать и устно. Закон дает чиновникам месяц на его рассмотрение, а также перечень оснований для отказа. Это может произойти, если в запросе не указан обратный адрес, его “содержание не позволяет установить запрашиваемую информацию”, таковая отсутствует, уже опубликована или доступ к ней ограничен. Кроме того, предоставление информации будет стоить денег. Порядок оплаты устанавливает правительство. Плата будет взиматься, если объем информации превзойдет заранее определенный (тоже правительством) бесплатный объем. Пользователям придется оплачивать также изготовление копий и почтовые расходы органов госвласти и муниципалитетов. Ведь человек может запросить “целый шкаф бумаг”, говорит Южаков.

Информацию о себе госорганы обязаны размещать и в сети Интернет. Что именно делать достоянием гласности и с какой периодичностью, будут решать сами чиновники в соответствии со спущенными им перечнями. Их должен утверждать президент (если это подчиненные ему ведомства), правительство (в рамках своей компетенции), обе палаты парламента или субъект Федерации. Сам закон обязывает чиновников обеспечить доступ только к самым общим сведениям: адресам, телефонам справочных служб и сведениям о приеме граждан, общим сведениям о руководстве, принятым госорганом нормативно-правовым актам и порядку их обжалования, статистике. В этом же перечне – информация о конкурсах, сведения о вакансиях и квалификационные требования к кандидатам. Южаков говорит, что большая часть информации должна быть в сетях общего пользования.

Действия должностных лиц, нарушающих права граждан на доступ к информации, могут быть обжалованы в судебном порядке или “уполномоченным должностным лицом”. Поправки в КоАП, внесенные одновременно с основным законом, предусматривают штраф от 2000 до 3000 руб. для чиновников, нарушающих право граждан на информацию, а также за необоснованное “засекречивание” информации. Пользователь также получит право потребовать возмещения ущерба, понесенного из-за неправомерного отказа в информации или нарушения сроков, отведенных на ответ.

Законопроект будет очень плохо работать в отношении рядовых граждан – например, чиновник всегда может сказать, что не понял запроса, говорит секретарь Союза журналистов России Михаил Федотов. Одновременно он резко усложняет работу для СМИ, приравнивая их к простым гражданам: им тоже придется месяц ждать ответа на запрос, а не неделю, как раньше. Право на информацию останется декларацией, если досконально не прописано, как гражданин может оспорить решение об ограничении доступа к информации, отмечает Федотов.

Ведомства, блокировавшие закон в течение многих лет, постарались его выхолостить, подозревает независимый депутат Госдумы Владимир Рыжков: “Крупнейшие госмонополии возражали, потому что после принятия им придется раскрыть контракты и бонусы. И тогда станет ясно, по каким ценам на самом деле закупаются трубы и комплектующие”.