Сиротская доля

В субботу 27 января в посольстве Великобритании состоится благотворительный концерт пианиста Игната Солженицына и фуршет с участием принца Майкла Кентского. Речь идет о детях-сиротах. Цель мероприятия – привлечь внимание к патронатному воспитанию как наиболее эффективному способу устраивать сирот в семьи. Одновременно Департамент образования Москвы подготовил закон, существенно ограничивающий возможности патронатного воспитания. Чем больше входит в моду усыновление детей, тем меньше государство и город хотят делить с усыновителем возникающие при усыновлении проблемы.

Усыновите.ру

Кроме личного примера, который подал усыновителям министр здравоохранения Михаил Зурабов, кроме бесконечных историй о звездах шоу-бизнеса, усыновивших ребенка, теперь еще социальная реклама. Москва украсилась плакатами, изображающими детские глаза или игрушечного зайца (символ сиротства) с калорифером (символ человеческого тепла). Эта реклама, говорит глава фонда «Народная инициатива» Алексей Белозеров, получилась случайно и бесплатно. МВД в общем хотело бороться с сиротством, правительство Москвы в общем выделяло щиты под социальную рекламу, а Белозеров предложил рекламировать на щитах сайт usynovite.ru.

На самом деле сайт существует уже три года. Армен Попов, руководитель социальных проектов холдинга Next Media Group, выигравшего конкурс Министерства образования на создание сайта, говорит: «Когда усыновление становится хорошим тоном, надо подготовить людей к ответственности, которую они берут на себя. Занимаясь пропагандой усыновления, нельзя тупо эксплуатировать сострадание людей. Нужно информировать людей о том, какие существуют формы помещения детей в семьи, с кем консультироваться по юридическим вопросам, к кому идти за психологической помощью, если с ребенком начнутся проблемы. Нам, конечно, повезло, что сайт рекламируют, но кампания началась без нашего ведома. И я не могу сказать, что дизайн рекламных щитов удачный».

На сайт, по словам Попова, Минобрнауки тратит 1 млн рублей в год. Сайт посещают 1500 человек в день. 25 человек ежедневно присылают вопросы. 1500 человек в месяц звонят в телефонную службу сайта. 100 человек в месяц звонят благодарить за помощь в усыновлении. На сайте можно узнать официальную статистику: в России около 800 тыс. детей-сирот, 545 тыс. воспитываются в семьях, 260 тыс. живут в детских домах.

Но главное здесь – постоянно обновляющийся федеральный банк данных о детях-сиротах, которых можно усыновить. Сотни тысяч фотографий. Только девочек в Москве 2215. Только рыжих девочек 948. Возле каждой фотографии стоит ссылка «куда обращаться», и если кликнуть по ней, то выяснится, что обращаться надо в региональный банк данных. Указан телефон, имя сотрудника и часы приема.

Я звонил по указанному телефону в Москве четыре дня. Там автоответчик. Заместитель руководителя Департамента образования Москвы Владимир Раздин говорит, будто это потому так, что они принимают отчеты: 125 отчетов из всех управ. В приемные часы ведающая банком данных сотрудница Департамента Елена Селезнева отказалась разговаривать со мной, узнав, что я журналист. В приемной было пусто. Всего по вопросам усыновления в Департаменте 8 приемных часов в неделю. Это значит, что можно принять около 700 потенциальных усыновителей в год. Это значит, 5000 московских сирот даже теоретически могут быть усыновлены не быстрее чем за шесть лет. Но каждый год появляются новые сироты.

Социальная служба

Директор московского детского дома № 19 Мария Терновская настаивает, что усыновить ребенка не столь же легко, как принести домой плюшевую игрушку, а окружить сироту теплом не так же просто, как включить электрообогреватель. «Пропагандировать усыновление – благородная задача, – говорит Терновская. – Но как же так получается, что на сайте выставлено пять тысяч детей только в московском регионе, а нам детей не дают и у нас стоит очередь в несколько десятков уже прошедших психологический тренинг потенциальных усыновителей?»

В детском доме № 19, которым заведует Терновская, из 125 номинально числящихся детей реально живут четверо. Все остальные – в патронатных семьях. Детский дом превращен в социальную службу, уполномоченную органами опеки и попечительства заниматься как реабилитацией кризисных семей, так и подбором семей приемных. Там 60 сотрудников. Они консультируют людей, желающих усыновить ребенка, фактически подбирают родителей для детей. Психологи выясняют истинные, порой неосознанные мотивы усыновителя, рассказывают усыновителю, что он берет в дом ребенка, перенесшего травму расставания с родной семьей, и какие проблемы обязательно возникнут, и как их преодолевать. Наконец, рассказывают, что усыновление не единственная форма помещения ребенка в семью, и логичнее начать с патроната. Патронат предполагает, что ответственность за ребенка разделена между детским домом и родителем-воспитателем. Воспитатель берет на себя заботу о жизни, здоровье и развитии ребенка. Детский дом занимается юридическими проблемами ребенка и его имуществом. Когда в отношениях приемного ребенка и взрослого происходит кризис (а он обязательно происходит), психологи детского дома, давно наблюдающие и ребенка, и взрослого, помогают этот кризис решать. «Усыновитель, – говорит Терновская, – оказывается с кризисом один на один».

Про Терновскую создатель сайта usynovite.ru Армен Попов говорит, что она новатор, что она пытается изменить систему, которая создана в сталинские еще времена, что хорошо было бы иметь тысячу терновских по всей стране, но их нет. Терновская утверждает, что за 12 лет существования ее программы «Наша семья» в 39 регионах России созданы социальные службы, подобные детдому № 19, и около 5 тыс. детей отданы в семьи.

Уполномоченный по правам ребенка в Москве Алексей Головань говорит, что патронатное воспитание хорошо себя зарекомендовало, но стоит очень дорого. А Терновская утверждает, что содержать ребенка в патронатной семье на 37% дешевле, чем в детском доме.

Терновская говорит, что существующая в России система усыновления бюрократизирована. Что усыновителю нужно пройти восемь инстанций и ни одна из них не несет ответственности за успех усыновления, ибо чиновник смотрит не на человека, а на его справки. Что психологическое сопровождение семьи, усыновившей ребенка, даже если появится, обещает быть формальным. Наконец, что система усыновления в России коррумпирована. Чиновники, распоряжающиеся детьми, относятся к детям как к ресурсу, такому же, как нефть или газ.

Менять систему

Систему усыновления и опеки в России надо менять – это понимают все. Начальник профильного отдела Минобрнауки РФ Сергей Вителис утверждает, что проводимая министерством реформа органов опеки «будет способствовать урегулированию на региональном уровне вопросов организации работы по профилактике социального сиротства». На человеческом языке это значит, что реформа призвана создать вертикаль управления органами опеки, улучшить их финансирование и заставить работать со всеми формами устройства детей в семью, включая патронат.

В то же время Департаментом образования Москвы подготовлен закон «Об организации работы по опеке и попечительству». Этот документ, по словам Терновской, существенно сокращает возможности патронатного воспитания, ограничивает срок пребывания ребенка в патронатной семье полугодом и лишает социальные службы, подобные детдому № 19, права на существование. Владимир Раздин говорит обратное: «Срок патронатного воспитания не сокращается. В Москве создана целая сеть, 12 учреждений, занимающихся патронатом. Если у Терновской нет детей, она может обратиться к нам и мы поможем ей с детьми. Но я должен придерживаться территориального принципа. Если ребенок у меня в Щукине, я стараюсь поместить его в семью в Щукине».

«Этот закон, – говорит уполномоченный по правам ребенка в Москве Алексей Головань, – противоречит даже политическому курсу государства. Закон сужает поле патронатного воспитания. Я буду настаивать, чтобы патронат сохранился и развивался. Закон еще не внесен в городскую думу. Мы поправим разработчиков. Они написали закон, не разобравшись, что такое патронат».

Раздин спорит и с ним: «Головань участвовал в разработке закона. Надо было на рабочих группах говорить, что ущемляются права ребенка или права воспитателей. А сейчас, когда все уже готово, можно, конечно, еще что-то поправить, но трудно».

Так или иначе продвигать идею патронатного воспитания в России придется еще долго и в основном силами общественных организаций и благотворителей, которые придут 27 января на концерт в Британское посольство.