В защиту декольте
Мне ужасно нравится бывать на «утренниках» в столичных театрах. 12-часовые спектакли – а среди них бывают и вполне серьезные – обычно пользуются ажиотажным спросом со стороны самой прекрасной публики. У родителей с детьми. Фойе театра утром похоже на большую-пребольшую парикмахерскую или примерочную в «Детском мире». Ощущение такое, что это не артистам, а зрителям вот-вот выходить на сцену: мамы бесконечно совершенствуют банты девочек, отцы поправляют бабочки на мальчиках, к зеркалам не протолкнуться. Ощущение чего-то необычайно важного, к чему ты каким-то чудом оказался причастным. Такое бывало у меня на елках в Кремле. До сих пор с замиранием сердца вспоминаю свой первый костюм в серую клетку, купленный в благополучной Прибалтике, потому что, говорила мама, «ты же приличный мальчик». Трехчасовые приготовления, прихорашивание, расчесывание, проверка платочка в кармашке были обязательны перед каждым выходом «в свет».
Заглянешь в театр вечером – и куда все девалось?.. Неужели ни одна принцесса, ни один маленький принц не доживают до взрослого состояния? На каком этапе театр перестает ассоциироваться с чем-то особенным, нештатным? С необходимостью как-то взять себя в руки, встрепенуться, подготовиться?
Подготовка – вот самое важное здесь слово.
Но готовы не все.
Мне, честно говоря, жалко людей, которые ходят в театр, потому что «так надо». В Москве подобных зрителей, к сожалению, большинство. Для них театр – такая же неотъемлемая часть жизни, как работа, семья, дети. Мне кажется, они включают театр в понятие «досуг» наравне с рестораном, цирком и рыбалкой. Такие зрители обычно являются адептами и пропагандистами одной из самых вредных теорий: в театр можно приходить в чем угодно. Специально одеваться, вертеться перед зеркалом не стоит, и даже не просто не стоит, а нельзя. Потому что это пошлость.
Большой театр был последним московским оплотом «пошлой» культуры: пока работала Основная сцена, на вечерние представления приходили мужчины в бабочке и дамы с глубоким декольте. В основном, будем смотреть правде глаза, это были интуристы: мне невероятно симпатична эта их привычка – обязательно иметь в багаже что-нибудь вечернее. Сейчас, с закрытием главного здания на ремонт, посмотреть на такую публику в столице стало вовсе негде. К фальшивому мрамору Новой сцены декольте и смокинги совсем не подходят.
Но что опера? На любое, даже самое экспериментальное, «чердачное» представление европейцы – и японцы (японцы тоже!) – одеваются с невероятной тщательностью. Свежевыглаженная белая рубашка с черным костюмом – разве это выпад против общественного вкуса? Разве пощечина? Разве чрезмерность? Защищая свое право на театр как на праздник, приведу еще вот какой аргумент. Готовясь к красивому выходу, мы волей-неволей думаем не только об одежде, но и о том важном, существенном впечатлении, которое собираемся получить от спектакля, а значит, заходим в зал совершенно в другом, не в бытовом настроении. И именно это превращает наш поход в театр из обычной дани традиции в наш собственный, серьезный культурный шаг.