Генри Хорн, генеральный директор золотодобывающей компании Highland Gold
– В будущем мы видим себя компанией, работающей в России и Центральной Азии. У Highland Gold есть один геологоразведочный проект в Киргизии, но других вариантов мы на данный момент не рассматриваем. Так что пока Highland – компания, работающая прежде всего в России. Здесь у нас есть хорошие предприятия, достаточно квалифицированных сотрудников, и мы знаем, как именно работать в России. У нас открытые, дружеские взаимоотношения с местными властями. Мы всегда видели поддержку со стороны государственных и регулирующих органов. Мы стараемся продвигать российских менеджеров. Сейчас мы смогли рефинансировать свой долг благодаря кредитам российских банков – на $60 млн в МДМ-банке и на $30 млн в Газпромбанке. В будущем надеемся привлекать средства у российских банков под проектное финансирование.
Добыча золота в России всегда привлекала иностранцев. Но поскольку правительство в последние годы отдает приоритет в освоении недр россиянам, иностранцы попадают в эту отрасль в качестве партнеров либо наемных менеджеров. Типичный пример – компания Highland Gold, созданная три года назад выходцами из “Сибнефти” вместе с британскими, южно-африканскими и канадскими инвесторами. А в прошлом году гендиректором компании стал Генри Хорн – немец, родившийся в Намибии и поработавший в золотодобывающих компаниях по всему миру. О своих планах по развитию бизнеса Highland Gold Хорн рассказал в интервью “Ведомостям”.
– Какие задачи перед вами поставили акционеры Highland Gold?
– Изначально передо мной ставились задачи по сокращению затрат, и я возглавил это направление в компании. После отставки предыдущего генерального директора [Дмитрия Коробова] мне предложили занять эту позицию. Я согласился, потому что это был реальный вызов: в компании был непростой период, и я чувствовал, что могу быть полезен. Основная задача, которую передо мной ставили акционеры, – доведение проектов со стадии развития до стадии предприятия. Другой важной задачей было позиционирование компании на будущее, разработка и внедрение плана развития на долгосрочную и краткосрочную перспективы.
– Вы работали в золотодобывающих компаниях по всему миру. Как вам Россия с профессиональной точки зрения?
– Каждая страна обладает как преимуществами, так и недостатками. Например, могут быть квалифицированные кадры, но зато высокие производственные издержки и т. д. Мне было особенно интересно работать в Гане. У Gold Fields [где я тогда работал] была очень масштабная и сложная задача: сделать рентабельным золотодобывающий объект Тарква, который принадлежал государству, а затем перешел в собственность компании. Я был в группе из семи человек, которые занимались этим проектом, и отвечал за финансы. И нам это удалось – теперь это один из самых эффективных активов компании. В России мне нравится, с точки зрения нашей отрасли меня привлекает наличие здесь хороших профессионалов, знающих свое дело. Потом, мы видим, какой сейчас рост у страны.
– В чем заключаются сложности работы в России?
– Я бы назвал бюрократизм и большие расстояния. Они влияют на нашу логистику, требуется прикладывать больше усилий для доставки оборудования и материалов, чем в других странах.
– Излишняя забюрократизированность может отпугнуть иностранных инвесторов от России?
– Совсем отпугнуть, думаю, нет. Просто для иностранной компании по этой причине было бы сложно самостоятельно начать работать в России. Она обязательно должна опираться на сильные местные кадры, так поступаем и мы.
– Не ожидаете ли вы усиления роли государства в золотодобывающей отрасли?
– Я не вижу таких признаков. Особняком стоит Сухой Лог, но это единственное месторождение, имеющее “стратегический” характер.
– А вам интересен Сухой Лог?
– Сама Highland Gold не такая большая компания, чтобы претендовать на разработку этого месторождения. Но с кем-либо из партнеров мы могли бы пойти на торги. Когда аукцион будет объявлен, я думаю, что вокруг него начнется сильное движение – многие компании будут пытаться обеспечить себе наиболее выгодные позиции, в том числе будут искать партнеров. Безусловно, крупнейшие мировые производители золота будут заинтересованы в этом аукционе. Я уверен, что их интерес позитивно скажется на российской золотодобывающей отрасли.
– Чем Россия привлекает крупных иностранных производителей золота?
– В мире осталось не так много по-настоящему крупных, интересных, еще не разрабатываемых месторождений. А Россия и, пожалуй, Китай – две наименее исследованные в этом смысле страны с большим потенциалом.
– А Монголия?
– У Монголии также есть потенциал. Но многое зависит от условий работы в стране. Сейчас в Монголии чрезвычайно жесткое законодательство в области добычи полезных ископаемых, что делает ее мало привлекательной для инвестиций.
– В последнее время многие российские компании решили искать полезные ископаемые в Африке. Какие страны привлекательны на этом континенте для золотодобытчиков?
– Я бы назвал Гану, Танзанию, Мали. Наиболее благоприятное для инвесторов законодательство, пожалуй, в Гане. Налог на добычу ископаемых там довольно низкий, налоговое законодательство стимулирует развитие предприятий на ранней стадии – до выхода на окупаемость. В Гане есть специальное агентство, которое отвечает только за золотодобычу и напрямую подчиняется министерству природных ресурсов. Это исключает лишние бюрократические препоны.
– Почему Highland Gold сейчас не получает прибыли?
– У нас был тяжелый 2005 год, когда в первом полугодии произошло снижение производства на Многовершинном, а технические проблемы задержали ввод в действие Дарасунской золотоизвлекательной фабрики. Работа над исправлением ситуации была начата тогда же, и результаты уже есть. В 2006 г. мы восстановили стабильную работу Многовершинного, создали СП для разработки полиметаллического месторождения Новоширокинское [в Читинской области] с ведущим производителем полиметаллического концентрата в СНГ – казахской компанией “Казцинк”, провели ревизию наших объектов и определили приоритеты и дальнейшую стратегию. Ключевым событием года стала сделка с нашим стратегическим партнером и акционером – крупнейшей в мире золотодобывающей компанией Barrick Gold, которая увеличила долю своего участия в Highland Gold с 20% до 34%. В рамках сделки были объединены наши активы в России и Средней Азии и московские офисы компаний. Эта сделка, безусловно, серьезный вотум доверия Highland Gold со стороны Barrick, которая видит перспективы нашего роста и развития.
– Как вы считаете, нынешняя рыночная капитализация компании отражает ее реальную стоимость (по состоянию на 13 апреля капитализация Highland Gold – $722,17 млн. – “Ведомости”)?
– Нет, подлинная стоимость компании, безусловно, выше. Наши активы обладают большим потенциалом, и наша задача – его реализовывать, тогда будет другой и рыночная капитализация компании. Над этим мы сейчас как раз работаем. Мы уже добились некоторых результатов в 2006 г. и продолжим эту работу в 2007-м. Будем поступательно развивать проекты. Когда рынок это увидит, увеличится и капитализация. Возможно, удвоится, утроится. Я воздержусь от прогнозов в первую очередь потому, что в прошлом Highland Gold давала много обещаний, но не все из них исполняла.
– Как бы вы охарактеризовали стратегию развития компании?
– В краткосрочной перспективе мы выведем проекты развития на стадию производства, а на Многовершинном стабилизируем и увеличим производство. Многовершинное произведет в 2007 г. около 160 000–170 000 унций золота. На Майском, Тасеевском, Белой Горе, Совином и Любавинском пока продолжаются работы по бурению. Мы ожидаем, что суммарные капитальные затраты в этом году составят от $130 млн до $140 млн. Несмотря на основной акцент на развитие существующих активов, мы не исключаем возможности новых приобретений, особенно если встретится привлекательный с экономической точки зрения объект. Через 3–5 лет Многовершинное будет добывать свыше 180 000 унций золота в год. На Майском и Тасеевском добыча начнется в 2010 г., общие капитальные затраты составят примерно $280–300 млн для каждого.
– Highland Gold может заняться добычей и производством других металлов?
– Золото будет приоритетным направлением. Займемся ли мы другими металлами, будет зависеть от финансовой привлекательности потенциального проекта. Для разработки не золотых месторождений мы можем привлекать партнеров, обладающих техническими знаниями в добыче новых для компании металлов, – по примеру СП, созданного Highland Gold с “Казцинком” для разработки Новоширокинского. В этот проект мы вместе с партнером вложим более $90 млн. Производство на Новоширокинском начнется в 2008 г. с 230 000 т, а потом будет доведено до 450 000 т свинцово-цинковой руды.
– Компания будет расширять свое присутствие в СНГ или сосредоточится на России?
– У Highland Gold есть активы на Чукотке. Вы знакомы с губернатором округа Романом Абрамовичем?
– Конечно, я о нем наслышан, но мы никогда не встречались. Он не имеет непосредственного отношения к бизнесу нашей компании. Но в неформальной обстановке, если он согласится, я был бы рад с ним пообщаться.
– На Чукотке, наверное, непросто добывать золото?
– Чукотка обладает огромным потенциалом в плане добычи золота. Здесь у нас есть один из самых многообещающих проектов – месторождение Майское. К концу лета должно быть завершено банковское ТЭО проекта. У нас также есть геологоразведочная площадь “Совиное”, к концу года мы закончим первую фазу программы бурения и решим, стоит ли там продолжать разведку. Особенности Чукотки – ее отдаленность и нехватка кадров для горной отрасли. Грузы приходится доставлять по морю, а когда нет навигации, то только по воздуху. Все это приводит к большим, чем обычно, затратам по добыче золота. Но район очень перспективный, и не случайно, я думаю, российское правительство приняло решение о финансовой поддержке Чукотки.
– Другие перспективные для добычи золота регионы можете назвать?
– Я думаю, что это Чита. В отличие от Чукотки, где нам приходится строить дороги и линии электропередачи, в этом регионе очень хорошо развита инфраструктура. Благодаря близости с Китаем и хорошим экономическим связям с этой страной Чита будет становиться все более развитым регионом. В Читинской области много неразведанных и заброшенных месторождений и предприятий, которые можно оживить. Один из таких проектов – Тасеевское, и в радиусе этого месторождения мы смотрим на другие возможности для роста. Издержки по добыче золота здесь будут меньше за счет территориальной близости проектов и возможного объединения инфраструктуры. Читинская область для Highland Gold будет одним из самых быстроразвивающихся регионов. Работа здесь не зависит от погоды: добывать золото, завозить оборудование и грузы можно круглый год. Большие надежды связываем с работой в Хабаровском крае, где тоже развита инфраструктура. У нас там новый хороший проект – месторождение Белая Гора, недалеко от Многовершинного.
– В прошлом году Barrick Gold увеличила долю в Highland Gold с почти 20% до 34%. Вы ждете дальнейшего увеличения доли в компании?
– Barrick Gold – крупнейшая золотодобывающая компания в мире, и она придерживается консервативной линии. Все большие компании, в том числе те, где я работал, ведут себя таким образом. Недавно произошло объединение российского офиса Barrick Gold и Highland Gold. Этот процесс пока не завершен. Я думаю, что Barrick посмотрит на результаты этого объединения, и не исключаю, что в будущем может вернуться к рассмотрению вопроса об увеличении своей доли.
– Barrick Gold может получить контрольный пакет?
– Это возможно. Все будет зависеть от позиции акционеров.
– Что для компании изменилось с приходом Barrick Gold?
– Я бы назвал три главных приобретения. Во-первых, кадры. Сейчас две ключевые позиции в компании – главного операционного директора и финансового директора – занимают представители Barrick. В совет директоров теперь входят три представителя канадской компании вместо одного. Мы объединили два офиса, включая геологоразведочный офис Barrick, который работал в России с 1996 г., и это означает, что в Highland пришло более 30 человек, имеющих опыт работы в крупнейшей золотодобывающей компании на лучших рудниках по всему миру. Во-вторых, это активы – доли Barrick в наших бывших совместных предприятиях и ее собственные проекты. Наконец, мы получили уникальную базу геологоразведочных работ, которые Barrick вела в России в течение 10 лет. Они оценивали многие месторождения и предприятия, интересовавшие их в России. Трудно даже представить ее ценность, и сейчас всё это в распоряжении Highland Gold. В будущем, когда решим расширяться, мы, возможно, рассмотрим какой-либо объект, который Barrick уже оценивала и который не подошел под ее стандарты. Ведь компании такого масштаба интересны огромные проекты с многомиллионными инвестициями – например, большие карьеры с открытым способом добычи. Масштабы Highland Gold не столь значительны.
– Прошлой осенью на шахте “Центральная” Дарасунского рудника произошел один из крупнейших в золотодобывающей отрасли России пожар, погибли 25 человек. Одной из причин пожара называют нарушение техники безопасности. Как могла произойти такая трагедия и какие уроки вы из нее извлекли?
– Сейчас прокуратура предъявила обвинения пяти сотрудникам Дарасунского рудника, и, пока идет судебное разбирательство, я воздержусь от детальных комментариев. Скажу только, что у нас есть программа по обучению правилам безопасности труда, мы проводим тренировочные пожарные учения. В любом случае, как менеджер, я считаю главным искать не столько виноватых, сколько причины, которые привели к трагедии, – и устранять их.
– Существует ли в компании практика страхования жизни сотрудников и оборудования?
– Мы обеспечиваем сотрудникам медицинскую страховку. Оборудование на Дарасуне не было застраховано – очень сложно привести страховщиков на шахту со старым оборудованием. На Многовершинном такая страховка есть. В некоторых странах, где я работал, законодательство накладывает обязательства по страхованию оборудования на компании. Например, в Намибии страхование оборудования обязательно, а вот в Чили, Гане, ЮАР, Болгарии компания сама принимает решение.
– Но почему же вы не страхуете жизнь людей, которые работают в шахтах?
– Компания считает, что в таких случаях будут выплачиваться компенсации пострадавшим. Мы сразу же начали их выплачивать, а различную материальную помощь оказывали и оказываем по сей день. Мы выплачиваем ежемесячные пособия на каждого ребенка в этих семьях и сейчас находимся в процессе создания фонда, средства из которого будут направлены на будущее образование детей в семьях пострадавших. Совместно с администрацией Читинской области мы купили несколько квартир для семей погибших. Мы считаем, что такая постоянная поддержка семей – это наш моральный долг.
– Каким вы видите будущее золотодобывающей отрасли в целом и вашей компании в частности?
– Думаю, нам стоит ожидать новых слияний и поглощений, как это, скажем, произошло недавно с компаниями Barrick Gold и Placer Dome или Kinross и Bema. Я лично уверен в том, что сейчас наметилась тенденция консолидации золотодобывающей отрасли. На данный момент в мире осталось не много качественных месторождений золота, и, конечно, крупные компании будут заинтересованы в их приобретении для поддержания своего уровня добычи и восполнения отработанных запасов. Но ниша для мелких и средних компаний все равно сохранится, потому что именно они, как правило, проводят геологоразведку.
Я не сомневаюсь, что золотодобывающая отрасль в России будет активно и поступательно развиваться в ближайшие 10 лет. Highland Gold не первый год играет важную роль на российском рынке. Она хорошо позиционирована и имеет значительные ресурсы для дальнейшего развития своих проектов, расширения геологоразведочных работ, приобретения новых активов. Я уверен, что компания сохранит свои позиции в числе лидеров российской золотодобывающей отрасли и в дальнейшем.