В память о долге


Одним из первых обзавелся специальной структурой для работы с просроченной задолженностью пионер рынка потребкредитования – банк “Русский стандарт”. С 2003 г. в консолидированную отчетность банка включается Агентство по сбору долгов. В банке не комментируют методы его работы. Их год назад описал Газпромбанк перед размещением облигаций “Русского стандарта”. Банк продает агентству по номиналу кредиты с просрочкой выплат свыше 3–4 месяцев, еще 6–8 месяцев агентство работает с неплательщиками во внесудебном порядке и возвращает по договору цессии весь портфель (вкупе с взысканной задолженностью). Взыскать удается в среднем 30%, утверждали аналитики Газпромбанка.

Портфель проблемных кредитов можно продать на конкурсе. Первым и пока единственным банком, объявившим открытый тендер, стал “Хоум Кредит энд Финанс Банк”. Итоги тендера будут обнародованы в течение месяца, обещает президент банка Евгений Бернштам, основатель "Секвойи".

Не все банкиры довольны сотрудничеством с коллекторскими агентствами. Росбанк после пилотного проекта со сторонними коллекторами передает просроченные более чем на три месяца кредиты дочернему Агентству по возврату долгов, рассказывает первый зампред правления банка Владимир Голубков. Так же намерен строить работу с просроченной задолженностью и Русь-банк, уверяет зампред правления Валерий Кардашов.

Долговая яма

Объем кредитов населению достиг 2,1 трлн руб., а просроченная задолженность по ним – 56 млрд руб. к началу года. На самом деле просрочка втрое выше, чем в статистике ЦБ, полагает директор по развитию бизнеса долгового агентства “Пристав” Сергей Шпетер. Об одном из способов уменьшения задолженности недавно рассказал директор департамента банковского регулирования и надзора ЦБ Алексей Симановский. Портфель проблемных кредитов продается кому-то якобы для взыскания, но банк сам финансирует это приобретение.

Пришлось заниматься этой проблемой – как для возврата долгов, так и для расчистки баланса.

Просроченные долги не лежат в балансах банков мертвым грузом. За месяц оборот по счету, на котором отражаются такие кредиты, может достигать половины значения, фиксируемого на отчетную дату, свидетельствуют данные балансов банков bankes-rate.ru. Видно, что есть поступления новой просроченной задолженности, а старая выводится с балансов, поясняет гендиректор Национального рейтингового агентства Виктор Четвериков.

Из рук в руки

Но наиболее распространенной остается схема передачи в управление проблемной задолженности коллекторскому агентству. Банк “Ренессанс Капитал”, например, передает им около трети кредитов, задержанных более чем на три месяца.

Кого выбрать

Точного списка работающих в России коллекторских агентств нет, надзор за ними не ведется. Недавно один из розничных банков устраивал ужин для представителей коллекторских агентств, которых собралось около десятка, отметили сразу несколько участников встречи. Ассоциация по развитию коллекторского бизнеса в России (АРКБ) объединяет более 20 компаний, говорит член правления ассоциации, замруководителя “РусБизнесАктива” Андрей Сорокин.

Показатели большинства агентств недоступны, оценить долю участников рынка сложно, говорит Сорокин. Доля “Секвойи” – около 40%, полагает ее гендиректор Елена Докучаева. “Пристав” оценивает свою долю в 14% и считает, что входит в тройку крупнейших игроков, отмечает Шпетер.

Секреты мастерства

“Это не вышибание денег, а серьезный и высокотехнологичный бизнес с использованием только законных методов возврата долга”, – уверяет Докучаева. Начинается убеждение с телефонных переговоров, затем могут быть применены и другие методы, которые она не раскрывает.

Работа строится на стыке права и психологии, рассказывает директор по развитию “Центра ЮСБ” Дмитрий Жданухин. Наибольшее впечатление на клиентов чаще всего производит рассказ о том, как кто-то из должников сумел расплатиться, казалось бы, в безнадежной ситуации, говорит Жданухин. Иногда выигрышной оказывается тактика, когда клиента уговаривают сделать одолжение, продолжает он. Не стоит недооценивать роль прояснения неаккуратному заемщику всех прав, которые закон дает кредитору, напоминает Докучаева.

В арсенале многих участников рынка есть такой инструмент, как визит к соседям или работодателю должника. И он достаточно действенный на сегодня в стране, уверяет Сорокин. Готовы коллекторы представлять и интересы своих заказчиков в судах, хотя для большинства из них приоритетным является внесудебное урегулирование долга.

Тест-драйв

Знакомых с услугами коллекторских агентств банков становится все больше. “Секвойя”, “Пристав” и “РусБизнесАктив” уверяют, что число их клиентов исчисляется десятками.

Расстроили аппетиты коллекторов, забирающих от четверти до половины взысканной суммы, и менеджмент Бинбанка. Поэтому предпочтение отдано собственной службе взыскания, рассказывает начальник управления обеспечения возврата розничных кредитов Бинбанка Олег Воропаев.

Дорогое удовольствие

Взыскание просроченной задолженности стало модной темой, поэтому одна за другой появляются новые компании, рассказывает Шпетер. Чтобы начать работу компании в регионе, нужно не менее $100 000, а на федеральном уровне – $3–5 млн, прикидывает Сорокин. Около четверти затрат придется на специализированное программное обеспечение.

Рабочая группа при Ассоциации региональных банков ратует за установление цивилизованных правил игры. Речь идет о том, что допустимо делать агентствам, а также о требованиях к квалификации руководителей, величине уставного капитала, например в 10 млн руб., или о страховании профессиональной ответственности. Так можно оградить рынок от “случайных” предпринимателей, которые могут дискредитировать коллекторский бизнес, отмечает Докучаева.

Сорокин же в ограничениях по капиталу смысла не видит – многие небольшие агентства успешно работают в регионах или областях. “И непонятно, почему они должны покидать рынок?” – недоумевает он.

Лишь спустя два года после начала работы “Секвойя” стала приносить операционную прибыль, признается Докучаева. По отчетности компании за 2005 г. ее убыток составил 756 000 руб., у “РусБизнесАктива” – 119 000 руб., у ФАСП – 4,8 млн руб. Сам коллекторский бизнес сегодня на грани рентабельности, в основном работа ведется на перспективу, уверяет Жданухин.

Долги будут

На Западе около 70% просроченной задолженности банки продают специальным компаниям, рассказывает Бернштам. В результате существует целый рынок плохих розничных долгов и производных инструментов, соглашается Голубков. Такой же порядок со временем будет и в России, считает Сорокин.

Пока российским банкам не особо выгодно продавать проблемные кредиты – их невозможно списать с баланса до истечения срока исковой давности (три года) без существенных потерь, уточняет Голубков. Сейчас коллекторы получают около 10% всей просроченной задолженности, полагает Жданухин. Оценка Бернштама и Шпетера выше – около трети. Сейчас в России за интересные портфели просят 50–70% от номинала, тогда как на зарубежных рынках – 5–7%, рассказывает Сорокин. Похожая ситуация была в Польше, но за пять лет доля выкупаемых у банков долгов увеличилась почти с 20% до 70%, говорит Бернштам.

Зато на российских сборщиков долгов обратили внимание крупные инвесторы. В прошлом году Goldman Sachs вошел в капитал “Секвойи”, а вскоре “Пристав” получит в совладельцы в дополнение к иностранным хедж-фондам один из крупнейших в мире инвестфондов, уверяет Шпетер.

Услугами коллекторов стали пользоваться не только банки. У “Секвойи” на небанковские долги приходится 15% задолженности клиентов, у “Пристава” – 5%, у ФАСП – 10%. Планирует привлечь коллекторское агентство Российский союз автостраховщиков для взыскания с третьих лиц, виновных в причинении вреда, средств, которые потерпевшим в ДТП выплатил союз. Речь идет более чем о 20 млн руб., выплаченных за водителей, которые не имели полиса ОСАГО и стали виновниками ДТП.