Есть контакт
Хлопотную, черную, отрывающую от собственного творчества работу по сведению новой музыки с публикой в последнее столетие чаще всего выполняли сами композиторы. Генри Кауэлл в Америке, Луи Андриссен в Голландии, Эса-Пекка Салонен и оркестр Avanti! в Финляндии, Борис Филановский и eNsemble в России – явления типологически схожие. Пифийские игры – 2007 показали, что антикризисная политика Филановского приносит плоды и прорыв современной музыки возможен и у нас.
Рецепт прост – каждый год по 10 заказов плюс европейского качества исполнение ансамблем eNsemble под управлением Федора Леднёва. И не в последнюю очередь – растущая компетентность и вкус публики игр: нынче, в оба конкурсных дня, слушатели, которые и определяют судьбу главных премий, голосовали за достойнейших.
В первый день (номинация “Родная речь. Шум и ярость eNsemble”) сразу два приза (малый – от исполнителей и большой – от публики) достались “Выставке жестокости” (для скрипки, виолончели и фортепиано) Антона Светличного (1982, Ростов-на-Дону). Это трио, лишенное дружественного слушателю звукового интерфейса, зондирует недра нашей расшатанной мегаполисом психики. Музыка подобна оптическому раздражителю: пульсирующее звуковое пятно, будто снятое скачущей камерой, расслаивается все больше; его границ не опознать, как не сфокусировать плывущее в горячке зрение.
Весь второй день заняли ударные композиторские силы – группа “Сопротивление Материала”, и программа оказалась в целом качественней первого дня. Тема второй номинации – “Испорченный телеграф. eNsemble помех” – подвигла композиторов исследовать нарушения коммуникации. Однако у самих авторов связь с аудиторией в полном порядке: сочинения рассчитаны на максимальную внятность слушателю.
Победителем второго дня стала пьеса под названием <нрзбр> Алексея Сюмака (1976, Москва). Сюмак применил такие приемы игры, что тембр инструментов стал почти неузнаваем: струнные играют древком смычка, духовые извлекают сдавленные аккорды. Это озвученная глухота, и она впечатляет: 12 минут растягиваются в пейзаж после конца света, без людей и, кажется, без звука. Тихо переливается одно и то же созвучие, подспудно текут естественные процессы, как бы в отсутствие автора; конструкция будто сама себя формует, и в этом мнимом самоустранении уже просвечивает почерк будущего большого композитора.
В “Азбуке слепых” Сергея Невского (1972, Берлин/Москва), отставшей от победителя всего на один голос, мало нот и много событий. Инструменты аутично не замечают друг друга, у каждого – свое лицо. Врезается в память юродивый аккордеон, тихо в уголку роняющий бессвязные аккорды. Приз музыкантов eNsemble получил “Шмоцарт” Бориса Филановского (1968, СПб) – картина нашего искаженного восприятия удаляющегося от нас классика.
Как показали нынешние игры, количество все же переходит в качество. И главное их достижение – композиторы и публика наконец-то законтачились.