ЦИТАТА НЕДЕЛИ
На еженедельном совещании с членами кабинета министров президент предложил правительству оживить российский фондовый рынок за счет инвестирования нефтегазовых доходов государства в ликвидные акции крупнейших российских эмитентов. А то нефть дорожает, а акции – нет. С начала года баррель Urals прибавил 22% и сейчас стоит $66, а индекс РТС снизился на 3% до 1866 пунктов.
Министр финансов Алексей Кудрин объяснял Путину, что такая “поддержка” выйдет стране боком. Во-первых, вырастет денежная масса, “которая осядет на счетах в банках”, а с ней инфляция: сейчас эти деньги лежат на счете Минфина в ЦБ, и для экономики их как бы нет. “Мы вынуждены ограничивать государственные интервенции на рынок в целях поддержания инфляции и курса [рубля]”, – посетовал министр. Во-вторых, “массовые вливания при еще не развитом фондовом рынке приведут к повышению его спекулятивного характера”. (Все цитаты по “Прайм-ТАСС”.)
Но президент был непреклонен: “Был рост цен на энергоносители, и мы наблюдали стагнацию на фондовом рынке. В этом случае для корректировки этого неестественного поведения правительство вполне может подумать, что можно сделать в таких необычных, нестандартных условиях”. “Я просил бы подумать на будущее”, – закончил Путин.
Отказывать в его просьбах не принято. Но эта вызывает недоумение. И не по тем причинам, которые привел Кудрин.
Вложение небольшой части стабфонда – именно в нем сосредоточены нефтегазовые доходы – в российские акции будет иметь макроэкономические последствия, но не радикальные. К 1 мая в нем скопилось 2,92 трлн руб., 10% от этой суммы, или $11,3 млрд, сопоставимо с годовыми инвестициями глобальных фондов в Россию.
Удивляет сама постановка вопроса. Стабфонд был придуман как источник средств на черный день. С будущего года он разделится на две части, но даже “фонд благосостояния” лучше хранить не в российских активах. Китайцы решили вложить $3 млрд валютных резервов в акции, но не местные, а фонда Blackstone.
Денежные интервенции государства на рынке акций – явление экзотическое. В прошлом году к ним пришлось прибегнуть нескольким арабским странам, где слишком многие предпочли работе игру на бирже и надули пузырь, который в итоге лопнул. Нечто похожее происходит в Китае, где власти не устают твердить о том, что рост не может длиться вечно.
А наш президент обеспокоен стагнацией после двух лет роста по 70–80%. Во второй половине прошлого года индекс РТС вырос на 28,6%, а нефть подешевела на 20%. Это что ли естественное состояние?
Если так, то страшно подумать, какое будущее имел в виду Путин, призывая правительство подумать.
Но все может быть проще. Добрая половина “голубых фишек” – госкомпании. “Газпром” намерен стоить $1 трлн (сейчас – вчетверо дешевле), у “Роснефти” есть квазиказначейские акции, которые она рано или поздно будет размещать, активно скупающему банки ВТБ нужна высокая капитализация. Им может понадобиться поддержка.