Проблема в бенефициарах

Расходы российских банков на борьбу с отмыванием за последние три года выросли на 60%. В мире рост почти такой же – на 58%, говорится в докладе. Российские финансисты прогнозируют, что к 2010 г. эти издержки увеличатся еще на 53%. Их иностранные коллеги надеются, что рост будет меньшим – на 34%. Рост издержек в России начинается с низкого уровня, объясняет KPMG.

Издержки на борьбу с отмыванием увеличиваются из-за того, что Центробанк ужесточил требования к банкам, им приходится держать большой штат специалистов, занятых мониторингом транзакций и подготовкой документов для контролирующих органов, сообщил сотрудник в крупном российском банке, попросивший об анонимности.

Зато российские банкиры весьма сознательны. 100% опрошенных придают борьбе с отмыванием первостепенное значение – так они сказали KPMG (в мире – 95%). Все российские респонденты подтвердили, что в банках действует целая система антиотмывочных мер – специальные IT-системы, службы, проверяющие сведения о клиентах. В мире 83% банков регулярно проводят формальный мониторинг эффективности собственных систем противодействия отмыванию денег, а в России – 100%.

Но на системы полагаться не приходится – и в России, и в мире главный фактор противодействия отмыванию – бдительность сотрудников, говорится в докладе. В российских банках специальное обучение прошли 60% служащих.

Подавляющее большинство банкиров (93%) считают, что меры государства по борьбе с легализацией грязных денег вполне приемлемы. В России и СНГ таковых 100%. Но 60% из них уверены, что “государственные меры должны быть более сфокусированными”. Банкиры имеют в виду, что им приходится сообщать Росфинмониторингу слишком о большом количестве сделок. В 2006 г. банки направили Росфинмониторингу 3 млн сообщений. Всего 1,5% из них были некорректными. В 2005 г. банки были 1300 раз оштрафованы Росфинмониторингом за неправильную передачу сведений, а в 2006 г. – всего 200 раз, хвалил банкиров в мае руководитель службы Виктор Зубков.

Три года назад российские банкиры были настроены более благодушно – 87% респондентов тогда сообщили KPMG, что требования отечественного законодательства справедливы, 80% предлагали их более точно сформулировать.

Никто из опрошенных из России и СНГ не назвал законодательство очень жестким (в мире таких 7%), а 10% предложили государству ужесточить требования к финансовым организациям для получения реального эффекта в борьбе с отмыванием денег.

В российской системе контроля слишком много формальных критериев, которые можно было бы упростить, считает первый зампред правления Оргрэсбанка Игорь Буланцев. Приходится рапортовать о простых сделках – например, о единовременных платежах или переводах на сумму свыше 600 000 руб.

В России финансовые организации обязаны сообщать чиновникам о транзакциях, превышающих эту сумму, добавляет директор отдела KPMG Forensic Александр Соколов. А в ведущих развитых странах банкам разрешено самим принимать решение, о каких подозрительных сделках сообщать властям.

У России, Восточной Европы и Каймановых островов есть серьезные проблемы с раскрытием информации о клиентах, пишут консультанты. В России сложно определить бенефициара, из-за чего нельзя говорить о прозрачности банковских операций. Поэтому действия чиновников не всегда приносят эффект, считает руководитель исследования KPMG Карен Бриггс.

Проблему поможет решить определение в законодательстве понятия “бенефициар”, считает партнер компании “Делойт” в СНГ Андрей Елинсон. Надо дать банкам и возможность отказать клиенту в открытии счета, считает он.

В России и СНГ эксперты KPMG зафиксировали в 2006 г. рост числа сообщений банков о подозрительных клиентах на 21% по сравнению с 2004 г. В мире сообщений о сомнительных операциях стало на 42% больше.

Несколько лет назад российские банки завалили контролирующие органы подобной информацией, вспоминает Буланцев. Возможно, по сравнению с тем периодом рост в этом году не столь ощутим, но информации от банков идет по-прежнему много.