Игорь Ложевский: «В России наше будущее», - Игорь Ложевский, председатель направлений банковского обслуживания и рынков капитала по России Dresdner Kleinwort

– Когда полтора года назад Dresdner был готов приобрести 33% акций Газпромбанка, цена размещения выглядела ниже рыночной оценки...

Dresdner Kleinwort, занимавший в 2006 г. первые строчки в рейтингах инвестбанков, работающих в России, в первом полугодии не вошел даже в десятку лидеров по IPO и M&A. Чтобы быть в их числе, обслуживать только нефтегазовый сектор уже недостаточно, Dresdner будет становиться более универсальным, рассказал Игорь Ложевский, c осени отвечающий в банке за операции в России.

– Когда вы пришли в банк, перед вами были поставлены конкретные задачи или предстоит выработка новой стратегии?

– Речь не идет о неожиданной новой стратегии. Dresdner активно работает в кредитовании, консультировании, на рынках капитала. Мои цели – повысить прибыльность бизнеса, создать гарантии наличия необходимых ресурсов для удовлетворения потребностей клиентов. Нужно также, чтобы мы воспринимались уже не только как банк, работающий в первую очередь с нефтегазовыми госкомпаниями. Они, конечно, очень важные клиенты, но это несколько узко. Концентрация в нефтегазовой отрасли усиливается, прибыльность снижается, и мы обязаны заниматься и другими отраслями. Мы очень активны в электроэнергетике, где, я считаю, все только начинается. Мы – один из самых сильных игроков в потребительском секторе, много делаем в области финансовых институтов. Активно сотрудничаем с ВЭБом и ВТБ в рамках репо и совместной работы с клиентами. С ними работают и другие, но мы стараемся давать цену лучше, быть оперативнее, потому что у других в силу глобальности решения дольше принимаются.

– Чем отличается Deutsche Bank от Dresdner Bank?

– Deutsche Bank – глобальный банк, Dresdner Bank – европейский. Deutsche Bank – уникальная платформа, супермашина, вызывающая уважение и желание подражать. Думаю, руководство Dresdner Bank меня пригласило и для того, чтобы попытаться построить такую же машину здесь, с большим упором на европейскую клиентуру и российский регион.

– Что собой представляет Dresdner Bank?

– Мы работаем с крупными международными компаниями и инвесторами, а также с компаниями среднего размера – российскими, немецкими и другими, активно действующими в России. Есть также обслуживание частных инвесторов и private banking. В российском банке работают примерно 180 человек, капитал – около $100 млн. Возможно, будем развивать розничные услуги. Рассматриваем возможные варианты [развития] – например, как развивать бизнес в России с состоятельными клиентами.

– Какова структура доходов Dresdner Kleinwort?

– В прошлом большую часть прибыли приносили продукты, связанные с инструментами с фиксированной доходностью, сейчас прибыль довольно равномерно распределяется между глобальным банковским обслуживанием и рынками капитала. В России и СНГ в 2006 г. относительно большую долю приносили консультирование и сделки с акционерным капиталом. Мы хотим развить направление привлечения капитала.

– За последний год Dresdner Kleinwort покинуло довольно много сотрудников и топ-менеджеров, Боб Форесман и Маттиас Варниг. Не помешает ли это реализовать все задачи?

– Да, несколько человек из московского офиса ушло, но мы продолжаем продуктивно работать. Есть люди, привлеченные к работе с российскими клиентами из Лондона и Франкфурта. Банк привлекает новых сотрудников. Мой приход сюда это подчеркивает. Переманить меня было непросто. Мы сейчас хотим нанять и в Москве, и в Лондоне, и во Франкфурте больше русскоговорящих специалистов во все продуктовые группы. Ведь для любого международного банка российский рынок хоть и важный, но все-таки маргинальный, а для Dresdner Kleinwort это один из основных рынков, здесь его будущее.

– В августе ФАС одобрила приобретение контрольного пакета акций «РЕСО-гарантии» Dresdner Bank, но ни о какой сделке не было объявлено. Что за сделка планировалась?

– Мы – один из андеррайтеров РЕСО по IPO, но, так как его проведение отложено, мы помогаем с привлечением капитала в других формах. Не могу комментировать детали, но это не было намерение Dresdner и Allianz стать стратегическим инвестором в РЕСО.

– Обнародование цены «не ниже чем» – чисто формальные требования российского законодательства. Фактически цена размещения была бы совсем другая. Я тогда работал в Deutsche Bank, у которого, кстати, было свое предложение по увеличению капитала Газпромбанка. Но акционеры решили увеличить капитал другим способом.

– Как вы оцениваете политическую ситуацию в России, страновые риски?

– Политическую ситуацию я не могу комментировать. А риски в России те же, что и в других странах с развивающейся экономикой: несформировавшиеся институты, неустановившаяся практика применения законодательства и т. д. Если бы мы оценивали их как высокие, мы бы не принимали решение о расширении бизнеса здесь. С точки зрения рисков гораздо больше нас волнует мировой кредитный кризис.

– Сейчас сложная ситуация с привлечением финансирования на зарубежных рынках. Что делать в этих условиях?

– Классический рынок синдицированных кредитов работает. Есть новые инструменты, удешевляющие займы, – через включение опционов и др. Финансовые институты в России довольно продвинуты, и новые инструменты будут довольно сильно развиваться. Пока ими будут пользоваться в основном финансисты, а потом, надеюсь, и корпорации. Правда, у корпораций в России и СНГ объемы займов не очень большие. Риск нерефинансироваться есть, пожалуй, только у казахстанских банков. Очень многие аналитики считают, что при том объеме ликвидности, который был впрыснут центробанками всего мира, банки не смогут ее долго держать. Рынок акционерного капитала не пошатнулся, он растет, хотя многие IPO и отложены, – это косвенное свидетельство того, что кризис не затянется надолго. В США банки уже финансируют приобретения в сфере прямых инвестиций. И у нас запланированные IPO, я думаю, состоятся если не в этом году, то в начале 2008 г.