Пострадать нужно

В начале 2000-х даже преданным поклонникам Вуди Аллена стало казаться, будто мэтр интеллектуального киноюмора повторяет судьбу большинства живых киноклассиков – достиг критического возраста, после которого режиссеры перестают понимать, что именно творят. И это после самокопательского «Разбирая Гарри»!!!

Но три года назад м-р Аллен отчаянно продемонстрировал готовность сменить маневр – и в том, вероятно, нашел необходимую энергию. Он стал делать картины настолько для себя необычные, что часть критиков мира всерьез написала, будто Аллену помогают молодые апологеты, из скромности не выпячивающие в титрах свои имена. Аллен стал снимать фильмы не с собой в главной роли. Не про смешные метания закомплексованного интеллигента из Гринвич-Виллиджа. Не про Нью-Йорк, а про чуждый Лондон с его дикими аристократами и «областными» пацанами-кокни.

Все три лондонские картины Аллена – криминальные драмы. Уже первая из них – «Матч-пойнт» – навела на сопоставление с «Преступлением и наказанием». Но сопоставление было поверхностным, обманчиво подсказанным самим Алленом – герой, будущий преступник, читал в начале фильма роман Достоевского. На самом деле и «Матч-пойнт», и следующий лондонский фильм «Сенсация» были полемическими вариациями на темы «Американской трагедии» Драйзера, в которой любовник ради материальной выгоды пытался убить истинно любимую, мешавшую его карьере.

Но «Преступление и наказание» не зря упоминалось в лондонских фильмах Аллена. Вот вам «Мечта Кассандры» – тут чистый Достоевский, и преступление, и наказание. Я не раз слышал из уст наших патриотически настроенных культуртрегеров высшего звена, что именно «Преступление и наказание» обозначает наше моральное превосходство над Западом. Потому что у них в романах убил – и по фигу. А у нас в классическом романе: убил – и каешься потом на пятиста страницах. Что-то эти патриоттрегеры скажут после «Мечты Кассандры»?

Нет-нет, и этот фильм Аллена можно отчасти воспринимать как комедию. Достаточно эпизода, когда богатый дядя, который для скромной семьи идеал, растолковывает двум племянникам, почему – во имя блага семьи – им надо бы замочить некоего чужака. При этом понятно, что дядя, которого изображает позитивный британский суперстар Том Уилкинсон, с помощью таких фраз, не теряя имиджа позитивного бизнесмена, уговорил дурачков замочить десятки своих конкурентов.

Но комедия быстро превращается в фильм, для Вуди Аллена неожиданно моралистический (что не помешало ему получить сверхвысокий рейтинг 7,5 из 10 на главном киноманском сайте www.imdb.com). Нельзя убить – и сохранить в душе спокойствие. Нельзя убить только одного – дальше выяснится, что ради сохранения тайны надо грохнуть еще и другого, причем, возможно, своего близкого. Смысл сюжета, который Вуди Аллен разыгрывает с помощью двух знаменитых – но прежде никак не близких – Эвана Макгрегора и Колина Фаррела (они по фильму братья и племянники упомянутого дяди), в том, что от преступления скрыться нельзя. Если тебя не достанет полиция, то достанут Бог и совесть.

Два главных достоинства фильма: детективность и философия. Детективность в том, что искренне не понимаешь: убьют ли братья-племянники, которым дядя заказал преступление, нужного чувака или засомневаются? Аллен знает толк в такой штуке, как саспенс.

Философия же вот в чем. Лондонские «Матч-пойнт», «Сенсация» и «Мечта Кассандры» по сути трилогия. Вуди Аллена, помимо мильона прочих забот, занимает проблема преступления – и... не только наказания, но и везения. Простое откровение, к которому пришел Аллен, в том, что преступление и везение никак между собой не связаны.

Преступнику может отчаянно везти, как везет в «Мечте Кассандры» дяде, который и есть душегуб. Преступнику может глупейшим образом не фартить, как не фартит в «Сенсации». Но самое главное ему – как в «Матч-пойнте» – может показаться, будто ему повезло. Но он идиот. Он по тупости убил то, что составляло его счастье. Полиция его не раскрыла. Но ему от этого только хуже. Тосковать ему теперь от своего преступно добытого счастья до кленового гроба.