Качели для бизнеса и власти. Антон Иванов, председатель Высшего арбитражного суда

Постановления Высшего арбитражного суда (ВАС) в российской деловой практике порой бывают чуть ли не важнее законов. Так, например, эксперты прокомментировали постановление пленума ВАС № 53 о необоснованной налоговой выгоде. Этот документ, принятый в октябре 2006 г., не позволяет инспекторам ФНС голословно обвинить налогоплательщика в недобросовестности – приходится анализировать бизнес компании, обосновывать потери бюджета.

А в 2008 г. ВАС планирует дать разъяснение по поводу применения ст. 169 Гражданского кодекса (ГК). Эта статья позволяет признать ничтожной сделку, «совершенную с целью, заведомо противной основам правопорядка или нравственности», и в последнее время используется налоговиками, по сути, для национализации: достаточно подозрения, что компания продала имущество слишком дешево. В интервью «Ведомостям» председатель ВАС Антон Иванов высказывает свою позицию по поводу столь творческой трактовки закона. Вопросы, на которые он не стал отвечать, касались лишь его взаимоотношений с кандидатом на пост президента РФ Дмитрием Медведевым, с которым он вместе учился на юриста.

– Как бы вы охарактеризовали нынешние отношения между властью и бизнесом?

– Отношения государства и бизнеса напоминают качели – вектор клонится то в одну, то в другую сторону. Был период, когда государство ослабило влияние на развитие ситуации в бизнесе настолько, что выдавало чуть ли не налоговые индульгенции. Сейчас мы находимся в периоде большей жесткости. Возможно, качели слишком далеко отклонились от середины, и имеет смысл определить правильный баланс интересов бизнеса и полномочий государства.

– На основании чего вы делаете такой вывод?

– Я сужу по мнениям бизнесменов, высказанным в СМИ, например, о чрезмерности бремени налогового администрирования. Это заметно и по некоторым нашим делам: налоговые органы используют сугубо формальные аргументы. Скажем, если предприниматель открыл счет в одном банке со своим партнером – уже подозрительно. Провел операцию за один день, чтобы сэкономить и не платить проценты банку, – то же самое. Офисы нескольких компаний в одном месте расположены – снова нехорошо. Надо уходить от оценки только формальных признаков, изучать содержательную сторону сделок, чтобы определить, есть нарушение или нет.

– Чем должен руководствоваться суд, если столкнулся с неопределенностью или отсутствием норм?

– Со времен римского права действует принцип: суд не может отказать в правосудии, даже если отсутствует норма. Он вынужден исходить из существующего регулирования. В гражданском праве есть принципы права, в налоговом другой подход: нет специального регулирования – налогоплательщик не должен наказываться. Отсутствие четкой нормы приводит к противоречиям в судебной практике. Чаще всего по налоговым делам. Есть сложности и в делах о банкротстве.

– Минэкономразвития предлагает банкротить и граждан...

– Нормы, позволяющие это делать, уже есть в законе, но пока не действуют. И это создает проблемы для самих же граждан. Для них банкротство может оказаться более выгодным механизмом, поскольку сегодня при взыскании долгов пристав просто изымает имущество у человека и распродает его без каких-либо гарантий, имеющихся при банкротстве. Мы пытаемся убедить Минэкономразвития в том, что банкротство граждан надо вводить, но пока эти поправки нельзя принимать в предлагаемом министерством американском формате, когда суд занимается санацией граждан. В этом случае, по нашим оценкам, число подобных дел вырастет с 20 000 в год до 1 млн.

– Расскажите о проекте обобщения практики по спорам о добросовестности приобретателя, который готовит ВАС.

– В нем будет затронут комплекс вопросов. Например, в каких случаях при нарушении корпоративных процедур можно сделать вывод, что вещь выбыла из владения компании помимо ее воли и у компании есть право на ее возврат. Можно ли считать добросовестным приобретателя, который купил вещь через цепочку сделок по заведомо заниженной цене. С какого момента считать срок исковой давности – когда вещь ушла из рук собственника или когда попала к ответчику. Думаю, к февралю мы начнем обсуждение этого постановления.

– Ожидаете ли дела по вытеснению миноритариев? Этой возможностью уже воспользовались, например, «Русал», «ТНК-BP холдинг».

– Разумеется. Думаю, главная проблема этой категории дел – определение цены.

– Где, на ваш взгляд, граница между необоснованной налоговой выгодой и законной минимизацией налогового бремени?

– Минимизация законна, если есть разумная деловая цель в применяемой схеме, наиболее выгодной с точки зрения налогов. Если нет цели, то выгода может быть необоснованной.

– Должно ли играть роль то, пострадал или нет бюджет? Например, компания использует трейдеров, на которых оседает часть прибыли. В итоге она заплатит в бюджет меньше налогов, но разницу перечислят государству трейдеры.

– Зависит от ситуации: используют ли трейдеры льготный или специальный налоговый режим – например, упрощенную систему. Впрочем, даже при использовании в качестве трейдеров или посредников обычных налоговых субъектов возможны ситуации, при которых перенесение на них части прибыли может приводить к налоговой выгоде. Например, посредник выплачивает облагаемые налогами по льготным ставкам дивиденды или использует ускоренную амортизацию оборудования, купленного в лизинг. Думаю, при отсутствии деловой цели в такой ситуации может образоваться необоснованная налоговая выгода. Но налоговые органы должны доказать недополучение налогов бюджетом. Такой подход вытекает из 53-го постановления пленума ВАС.

– Налоговики, вместо того чтобы доказывать необоснованность выгоды, доначисляют налоги из-за дефектов в документах. Например, утверждают, что если директор компании руководит множеством фирм, то подписанные им счета-фактуры недействительны.

– Незначительные дефекты не могут служить основанием для отказа в налоговом вычете. Нельзя наказать компанию только потому, что ее учредитель или директор компании учредил и возглавил другие фирмы. Однако есть и существенные дефекты. Дефект может стать основанием для доначисления налогов и отказа в вычете, только если он свидетельствует о фиктивности операций.

– То есть нужно доказать, что в результате применения схемы была достигнута экономия на налогах и что операции были фиктивны?

– Во всяком случае, это одно из важных обстоятельств. И в любом случае бремя доказывания лежит на налоговом органе. Кроме того, в феврале у нас будет обсуждаться обзор практики по расходам в связи с уплатой налога на прибыль.

– В этом году было сразу три громкие попытки применения ст. 169 ГК по инициативе налоговиков: дела «Русснефти», предприятий башкирского ТЭКа, PwC. Это что – ревизия лихих 1990-х?

– Про конкретные дела я говорить не могу, так как они могут дойти до нас. Я не утверждаю, что ст. 169 ГК нельзя применять, она может использоваться, но только в наиболее социально значимых ситуациях. Есть иные санкции, и весьма существенные. Лихие 1990-е невозможно разгребать стандартными средствами судебной защиты, потому что срок исковой давности по приватизационным сделкам сокращен до трех лет. Поэтому и ищут альтернативу. Но надо обеспечивать стабильность оборота и защищать интересы собственника.

– Для налоговиков достаточно подозрения, что акции продавались по заниженным ценам?

– Это уже вопрос по конкретному делу. У нас было дело «Тольяттиазота», по которому мы решили, что нельзя применять ст. 169 ГК при нарушении приватизационного законодательства.

– Почему вы предлагаете ускорить назначение судей в арбитражных судах?

– Проблема назначения судей давно обсуждается, потому что некоторые кандидатуры назначаются по году, а бывает, что и по три. Надо подумать о механизмах ускорения этих процедур, но не забывая о прерогативах президента: нельзя отказать президенту в праве без объяснения причин отклонить любую кандидатуру. Баланс может быть достигнут при сокращении количества организационных звеньев, через которые движется кандидатура, и сроков проверок. Нужно дисциплинарно наказывать конкретных чиновников, которые несут ответственность за сроки прохождения кандидатур.

Арбитражная статистика

409 775 дел рассмотрели арбитражные суды в 1-м полугодии 2007 г. – это на 26% меньше, чем за шесть месяцев 2006 г. Сокращение произошло в значительной мере за счет поправок в законодательство. 166 961 рассмотренное дело – это споры с чиновниками, из которых 36,7% – с налоговиками (сокращение в 3,2 раза). 75,6% дел против налоговиков в 1-м полугодии выиграли налогоплательщики. 163 судебных решения из 190 рассмотренных за это время ВАС. Хотя в России не прецедентное право, суды активно используют позиции президиума ВАС по спорным ситуациям.