Картина мира: Big Америка
В обществе говорить о политике – дурной тон. Убеждения – личное дело каждого, а споры о политических воззрениях бессмысленны и скучны.
Но в последнее время споры о политике вспыхивают даже там, где им вовсе не полагается звучать. На недавнем открытии выставки Пуссена в Метрополитен-музее разговор то и дело сползал с французской живописи XVII в. на американские выборы XXI в. На такие вернисажи приглашается сотня-другая людей, связанных с классическим искусством, – искусствоведы, музейные работники, профессура, галерейщики, коллекционеры. Это космополитичная, «атлантическая» группа, летающая на другую сторону «пруда» пару раз в месяц.
На фуршете кто-то провел импровизированный опрос, кто за кого голосовал в недавних предварительных выборах в Нью-Йорке. Выяснилось, что 90% были за Барака Обаму, остальные 10% – за другого кандидата от демократической партии, Хиллари Клинтон.
За неделю до нью-йоркских праймериз за кандидатов в кандидаты от партий голосовала Флорида (здесь от республиканцев победил Маккейн, от демократов – Клинтон). Я там как раз был – это совсем другая среда, другой мир. Поездка из Нью-Йорка в Америку, как говорит знакомый блогер, – это путешествие в словарь синонимов под словом Big. Тут все большое. Люди с необъятными задницами живут в громадных, запредельного уродства макдворцах и на гигантских «джипах» и «хаммерах» ездят в складского типа магазины закупать еду и все что угодно в промышленных количествах.
Это другая Америка. Она практически не бывает за границей, не говорит на иностранных языках. Она проводит свои воскресенья в мегацерквях. Она дала миру два срока Джорджа Буша и этим гордится.
И в этой Америке идет спор. Спорят о том, достаточно ли консервативен республиканский кандидат в президенты Джон Маккейн. Поддержать ли его или же ждать, когда появится настоящий консерватор, религиозный противник абортов и налогов, готовый очистить страну от скверны нелегальной иммиграции?
По этой большой Америке разбросаны острова той маленькой, которая и делает эту страну супердержавой и мировым экономическим лидером: университеты, исследовательские центры, технопарки, штаб-квартиры международных корпораций и банков. В них работает высокообразованная, современная, глобализированная рабочая сила. Этот аспект американской экономики вне конкуренции на международных рынках, и если бы эти организации представляли всю страну, то идеологические дебаты в США были бы намного менее острыми.
Проблема, на мой взгляд, сейчас в той, большой Америке. Она напугана. Да, она как никогда состоятельна. Житель такой Америки ездит на дорогом автомобиле, живет в удобном, недавно построенном доме, доверху набитом произведенной в Китае электронной и бытовой техникой. Но даже не будучи экономистом, он инстинктивно чувствует, что его положение непрочно. Страна производит значительно меньше, чем потребляет, и живет в долг, накачивая долларами международную финансовую систему и одалживая у своих торговых партнеров.
Использование страной своей экономической гегемонии позволяет поддерживать высокий уровень жизни. Но интеграция в мировой рынок также несет для среднего американца серьезную угрозу. Его образование и профессиональные навыки все больше отстают от мировых стандартов, его производительность падает. Все больше американцев занято в сфере услуг. Упрощенно говоря, население живет тем, что продает друг другу страховки или дома. (Агентов по недвижимости, кстати, сегодня в США более 1,3 млн, почти 1% рабочих мест.)
Прошлое столетие было богато на социальные и экономические потрясения, и страх перемен далеко не нов. Когда бы он ни возникал, он порождает ностальгию по якобы незамысловатым, светлым временам. Во Флориде я жил в городке под радостным названием Селебрейшн («праздник»). Этот городок, воздвигнутый на болоте за последнее десятилетие, создает полное впечатление возвращения в 1950-е гг., даже в телесериал о 1950-х. Домишки в пастельных тонах, кинотеатр, бар и ресторанчик с терраской, на которой сидят бодрые пенсионеры в белых кроссовках и читают газеты. Чистый, порядочный, безопасный, простой мир.
Однако у этих страхов есть и другая сторона – злоба против тех, кто мешает жить в настоящем мире. Как обычно в таких случаях, общество безошибочно выбирает мишени. Сегодня это инородцы – конкуренты в других странах и иммигранты дома. Главным вопросом выборов этого года стали наряду с исламскими террористами нелегальные иммигранты. Их в США сегодня от 8 млн до 10 млн, многие живут здесь десятилетиями и имеют семьи, и даже администрация Буша понимает, что их необходимо легализовать. Так же считает и Маккейн. Консерваторы, однако, требуют депортации этой жизненно важной рабочей силы.
В демократическом обществе, конечно, любое мнение может быть высказано. Но настораживают страх, ярость и непримиримость, с которыми это все более настойчиво делает большая Америка.