Цифра недели: ?4,2 млн


Что не дозволено быку, дозволено Юпитеру. Так, слегка перефразировав латинское выражение, можно описать то, что творится вокруг базы данных клиентов лихтенштейнского банка LGT. Если бы укравший ее Генрих Кибер, бывший сотрудник LGT, продал информацию каким-нибудь злоумышленникам (которые в лучшем случае взломали бы счета через интернет, а в худшем похитили какого-нибудь особо богатого клиента LGT или его родственника ради выкупа), правоохранительные органы устроили бы за ним охоту как за опасным преступником.

Но Кибер продал информацию (кстати, банковскую тайну, и наказание за ее нарушение пока никто не отменял) самим правоохранительным органам. Власти Германии даже привлекли разведчиков из BND, чтобы те обменяли 4,2 млн евро ($6,25 млн) на диск с данными о клиентах LGT, которые могут укрывать в банке деньги от налоговиков. Полученная информация позволила властям устроить массовые обыски по всей стране. Менее чем за две недели кампания против уклонистов принесла немецкой казне 27,8 млн евро ($41,4 млн), 91 человек признал нарушения, 72 добровольно сдались налоговым органам.

Британские власти два года назад не стали покупать эти данные у Кибера (был вопрос в цене или этике – неизвестно), но, глядя на удачу немецких коллег, выложили-таки 100 000 фунтов. Они надеются с помощью полученной информации вернуть в казну 100 млн фунтов ($197,3 млн).

Подожди британцы совсем немного, и им не пришлось бы тратить даже этих денег. Минфин Германии вчера объявил, что предоставит полученные от Кибера данные властям любой страны. Так что и российские налоговики могут получить кое-какую информацию о своих соотечественниках (LGT, правда, утверждает, что украденные материалы датируются концом 2002 г., а тогда миллионеров у нас было гораздо меньше, чем сегодня).

Каковы выводы из этой истории? ВВП Лихтенштейна, сильно зависящий от сектора финансовых услуг, похоже, резко сократится. Налогоплательщики в разных странах будут знать, что даже самый тайный способ уклонения от налогов может неожиданно оказаться самым разрекламированным. А вопрос об этике, видимо, далеко не в первый раз в истории человечества окажется погребен под заявлениями о целесообразности.