Алексей Чуйкин: «Мы не будем приобретать конкурентов», - Алексей Чуйкин, президент «Евросети»

В середине прошлого года у «Евросети» сменилось руководство: на смену Элдару Разроеву пришел Алексей Чуйкин, ранее возглавлявший сеть сотовых салонов Dixis. С тех пор «Евросеть» пережила всплеск интереса к своему бизнесу со стороны правоохранительных органов, а потом сообщила, что ищет инвестора – финансового или стратегического. Но главная задача Чуйкина, по его словам, – повысить прибыльность «Евросети».

– Какие перед вами поставлены задачи?

– Весь сектор сотового ритейла несколько лет жил с очень маленькой прибылью или вообще с убытком, и поэтому выведение бизнеса компании в состояние устойчивого плюса по чистой прибыли – самая важная задача. Второе – сохранение значимой доли рынка. И сокращение издержек по ряду направлений, включая IT, управленческий аппарат и т. д. Последняя задача – подготовка к привлечению в компанию стратегического либо финансового инвестора.

– Как увеличиваете прибыль?

– Провели аудит всех проектов и заморозили нерентабельные и те, эффект от которых планировался через отдаленное время. Полностью пересмотрели всю работу по контенту и решили работать с внешними подрядчиками. Пересмотрели и идею создавать виртуального сотового оператора со своим билингом, «железом» и т. д. – это будут поставлять сторонние компании. С июля по октябрь закрыли 85 неэффективных магазинов в России, 77 в СНГ и Балтии и 130 магазинов сети «Ультра». Основной эффект от сокращения издержек получили за счет улучшения оборачиваемости запасов и управления наценкой.

– Какая сейчас рентабельность у «Евросети»?

– Во второй половине 2007 г. у нас была текущая рентабельность по чистой прибыли более 3%, а в некоторые месяцы она доходила до 4%. Хотя в целом по году цифра оказалась существенно ниже. В 2008 г. мы планируем рентабельность на уровне 2–2,2%.

– Если рентабельность так невелика, не выгоднее ли положить деньги на банковский депозит и получать проценты?

– Отличная идея – я обязательно поговорю с банками, готовы ли они дать нам ставку по депозитам выше, чем по кредитам. Если да – наберем побольше кредитов и перестанем работать по 10 часов в сутки! А до тех пор, пока это не так, приходится работать...

– Прошлым летом у правоохранительных органов снова возник интерес к сотовым ритейлерам. Какие были последствия?

– В середине 2005 г. было инициировано уголовное дело в отношении большого количества участников сотового рынка, в том числе «Евросети». На нашей текущей работе в прошлом году это расследование не сказалось никак. Сотрудники правоохранительных органов приходили к нам в офис, просили разные документы, приезжали с проверками на наш склад. Однажды на складе не оказалось сертификатов соответствия на аксессуары для телефонов. Мы пообещали запросить поставщика и привезти их. Следователи отложили эту партию в сторону, возле нее поставили своего сотрудника, и он ждал два часа, пока не привезли сертификаты.

– Сколько телефонов ввозится в обход таможни?

– Максимум 5%, но и эта цифра может оказывать влияние на конкурентную среду. Но полноценному обелению рынка мешает существующая 5%-ная таможенная пошлина на ввоз телефонов. При этом для производителей, перешедших на прямые поставки, вопрос о нелегальном ввозе их продукции неактуален. В 2007 г. мы активно общались с Минэкономразвития, таможней, высказывая свои соображения и догадки относительно механизмов такого ввоза. Неоднократно писали письма производителям. Думаю, это ускорило переход большинства производителей на прямой ввоз товара в Россию. С IV квартала Nokia, на телефоны которой приходилась большая часть серого рынка, вместо «Пулково» начала отгружать телефоны через таможню «Шереметьево», где провести что-либо контрабандой просто невозможно.

– Поделитесь своими догадками о тех схемах ввоза трубок в обход таможни.

– Есть стандартные способы: недекларирование груза, изменение кодов в товарных накладных, занижение стоимости... хотя, наверное, жизнь богаче. (Улыбается.)

– Разрешен конфликт «Евросети» с Nokia?

– Прямого контракта у нас до сих пор нет, хотя мы ведем переговоры об этом. С января российский офис Nokia возглавил Виктор Сайес, мы с ним повстречались в декабре, он сказал, что понимает: крупнейший производитель телефонов должен иметь прямой контракт с крупнейшим дистрибутором. По нашим оценкам, из-за того что Nokia не работает с нами напрямую, в прошлом году она недопродала в России минимум 2,5–3 млн телефонов, или около $0,5 млрд. (Виктория Еремина из Nokia не комментирует отношения компании с «Евросетью». – «Ведомости»)

– Сколько потеряла из-за конфликта «Евросеть»?

– Мы имеем весь товар Nokia, который нам нужен, и практически в нужном нам количестве. Но по сравнению с прямым контрактом нам недоступны маркетинговые бонусы и мы не участвуем в официальных кампаниях по выводу новых моделей Nokia на рынок.

– Когда «Евросеть» может выйти на биржу?

– Перед нами стоит не задача вывода компании на IPO, а задача привлечения денег для реализации новых проектов, а также задача оптимизации структуры долга. Поэтому сейчас для нас предпочтительнее привлечение миноритарного инвестора в виде фонда или группы фондов, которые помогут нам решить эти задачи и впоследствии выведут с нами компанию на IPO или на продажу стратегу. Им может стать любой сотовый оператор или крупноформатный ритейлер в области электроники. Но это пока еще дело достаточно отдаленного будущего.

– Уже ведете переговоры с потенциальными инвесторами?

– Мы консультируемся с инвестбанкирами по различным вариантам привлечения таких возможных инвесторов. Думаю, мы определим наши предпочтения по типу инвестора и возможным параметрам переговоров в течение I–II квартала этого года.

– Можете назвать этих инвестбанкиров? Источники «Ведомостей» называли одним из них Merrill Lynch.

– Merrill Lynch не была консультантом компании. Мы выбирали консультантов, ориентируясь прежде всего не на громкое имя, а на убедительный для нас опыт по структурированию сделок в отношении крупных частных российских компаний.

– Какую долю в компании акционеры «Евросети» могли бы продать инвестору?

– Мы получали предложения о продаже от 10% до блокпакета, одно из них рассматривали, но на сегодняшний день эти переговоры остановлены. Акционеры и менеджмент верят в рост бизнеса компании и пока не планируют продажи крупного пакета.

– А во сколько вы сейчас оцениваете компанию?

– Думаю, нашу стоимость можно рассчитывать по тем же коэффициентам, по каким была оценена «М.видео», недавно проводившая IPO. У нас немного другой бизнес, но многие принципы построения бизнеса, риски и проч. очень похожи.

– «М.видео» инвесторы оценили примерно в 10 прогнозируемых показателей EBITDA за 2008 г. Выходит, «Евросеть» по итогам 2007 г. должна стоить более $1,2 млрд?

– Возможно, но я бы воздержался от цифр до завершения оценки бизнеса. Стоимость компаний зависит от многих факторов, и EBITDA – важный, но лишь один из них.

– Отражаются ли на «Евросети» глобальные проблемы на финансовом рынке?

– В прошлом году мы провели детальные разговоры с банками и нашли способ не увеличивать среднюю стоимость заимствования – во второй половине 2007 г. наш портфель не подорожал, а даже несколько подешевел, несмотря на то что в конце года нам пришлось взять на себя выкуп оферты по облигациям. В конце прошлого года наш долг составлял порядка $840 млн, и в этом году мы не планируем увеличивать долговую нагрузку.

– Планирует ли «Евросеть» расширяться за счет покупок новых активов?

– Мы довольны количеством и качеством своих салонов и пока не собираемся приобретать конкурентов.

– Какова сейчас доля зарубежья в обороте «Евросети»?

– Около 10%. Во второй половине прошлого года мы фактически заморозили развитие в странах СНГ. К концу 2007 г. мы сформировали четкую стратегию в отношении каждой из стран СНГ. Из некоторых стран мы хотим предложить совету директоров уходить, уже ведем переговоры по продаже салонов в Прибалтике. Возможно, уйдем еще из нескольких азиатских стран.

– Многие бизнесмены жалуются, что работа отнимает у них столько времени, что на личную жизнь времени не остается. А как у вас?

– Работа занимает много времени, но это личный выбор каждого. Проблема не в том, что времени мало, а в том, чтобы нашелся человек, который понимает, почему для тебя это важно, и разделяет твои стремления, помогает в их реализации, а не ставит вопрос «или я – или работа». У меня в этом смысле все гармонично, не жалуюсь. (Улыбается.)