Цены на нефть: Рискованное предложение
Хеджирование с помощью финансовых инструментов представляет собой эффективный механизм страхования самых разных рисков коммерческой деятельности. Профессор Роберт Шиллер («Пора страховаться», «Ведомости» от 17.03.2008, стр. А4) предлагает России и США перейти к практике хеджирования рисков – в данном случае рисков изменений нефтяных цен – на государственном уровне. В целом разделяя теоретические обоснования Шиллера и общую логику его подхода, тем не менее нельзя не отметить, что в представленных рассуждениях имеются довольно серьезные изъяны.
Прежде всего Россия и США – впрочем, как и другие государства – не являются прямыми и непосредственными бенефициарами роста (падения) цены на нефть. Во всяком случае, их финансовый результат (да и что считать в таком случае результатом – строку платежного баланса или налогового плана?) зависит от нефтяной цены не «один к одному» и, вообще говоря, характеризуется переменной по ней эластичностью. Очевидно, что расчет возможных выгод или убытков и определение точной формулы хеджирования представляет собой довольно сложную экономическую задачу, решение которой далеко не сводится к разбору стандартного примера из учебника по финансам. Нет никакой уверенности в том, что американские экономические чиновники (не говоря уже о российских) готовы к решению таких задач.
Предположим даже, что готовы, но существует другое важное обстоятельство. Механизм хеджирования риска с помощью финансовых инструментов, как известно, не устраняет риск вообще, а трансформирует его – из априорного в апостериорный. Если в обмен на уплату определенной суммы контрагенту участник сделки фиксирует для себя ее будущую цену (или пределы ее колебаний), то риск для него становится связанным с отклонением реальной рыночной цены ex post от зафиксированной в рамках контрактных обязательств.
Когда решения по управлению рисками принимаются в рамках частной корпорации, по крайней мере ясны механизмы распределения прибыли или убытков и соответствующей ответственности. В условиях коммерческой деятельности государственных организаций, когда на кону средства налогоплательщиков, ситуация заведомо гораздо сложнее. Кто и как отвечает за понесенные государством в результате хеджирования убытки (особенно если дорогостоящего страхования на самом деле не требовалось)? Очевидного ответа на этот вопрос нет. Помимо создания благоприятной нормативной, политической и, если угодно, «культурной» среды потребуется формирование эффективной системы стимулов и антистимулов для лиц, принимающих подобного рода решения (ведь с экономической точки зрения чиновник вне зависимости от его «сознательности» – лицо, совершенно не склонное к риску).
На это можно возразить, что государства так или иначе применяют рыночные страховые механизмы. Но при обычном страховании возможны два варианта – маловероятный страховой случай (когда происходит покрытие нанесенного ущерба страховой компанией) и намного более вероятное его отсутствие (когда дело заканчивается потерей небольшой страховой премии). Принятие самого решения о хеджировании гораздо менее тривиально (см. выше), а каждая реализовавшаяся рыночная ситуация представляет собой «страховой случай», который может характеризоваться не только различным масштабом, но и знаком отклонения итогового финансового результата от «плана».
Наконец, самое важное. Те государства, которым, собственно, предлагается перейти к «энергетическому риск-менеджменту» – Россия и США, давно и небезуспешно этим занимаются. Правда, иной раз в ход идут гораздо более грубые, чем финансовое хеджирование, методы. Не секрет, что наши страны – крупнейший экспортер и крупнейший потребитель нефти – могут непосредственно влиять на цены нефтяного рынка. За примерами далеко ходить не нужно – см. хотя бы книгу Егора Гайдара «Гибель империи», где убедительно описаны применявшиеся в конце прошлого века приемы непосредственного политического воздействия на предложение нефти (США) и на общий уровень внеэкономических рисков в мире (Россия).
Представляется, что в нынешних условиях как Россия, так и США вполне способны двигать нервический нефтяной рынок в «выгодном» для себя направлении, даже не выходя за границы своей территории, в рамках мер внутренней экономической политики различной степени разумности. Россия – продолжая или обращая вспять политику экспроприации частных энергетических компаний, разрушающую отечественную отрасль и уже стоившую мировому нефтегазовому рынку части предложения. США – продолжая субсидирование горючего или же перейдя к давно назревшим и очевидным экономическим мерам по стимулированию экономии потребления энергоносителей. Добавить к этому производные финансовые операции, и получится такая гремучая смесь конфликтующих интересов, что мало не покажется никому.
А вдруг чиновники на самом деле уже вовсю играют на нефтяной бирже? По крайней мере это многое бы объясняло.