Владимир Евтушенков: «У нас проектов – миллиардов на 70», - Владимир Евтушенков, председатель совета директоров АФК «Система»

В начале этого года Владимир Евтушенков добился цели, о которой мечтал с 2003 г.: АФК «Система» установила контроль над индийским сотовым оператором. Индия – один из самых быстрорастущих рынков мобильной связи в мире, а местная «дочка» АФК на этом рынке – одна из самых маленьких. Поэтому российской корпорации придется много в нее инвестировать, в ближайшие годы – до $5 млрд. В интервью «Ведомостям» Евтушенков рассказал, почему, несмотря на «достаточно серьезный» финансовый кризис, он хочет занимать эти деньги на рынке, а не проводить IPO «дочек», как Владимир Путин помог ему пробиться в Индию и почему он не хочет превращать свой бизнес в семейный.

– А когда закончатся ваши переговоры с другим акционером МТТ («Гамма капитал», владельцем которой называет себя датчанин Джеффри Гальмонд) о выкупе его доли в компании?

– Недавно в интервью «Ведомостям» Елена Батурина на вопрос о том, не приходил ли к ней кто-нибудь и не называл ли цену, за которую хотел бы купить «Интеко», ответила: «Никогда». И добавила: «Интересно узнать, к Евтушенкову приходили?» Так приходили к вам с таким предложением и есть ли цена, за которую вы готовы продать свой бизнес?

– Цена точно всегда есть. Если человек говорит, что что-то не продается, он не бизнесмен. Бизнес как раз на том и построен, что продается все. Кроме чести и достоинства, конечно. Хотя некоторые говорят, что и это продается. Я не берусь оценивать стоимость корпорации – это должны делать инвестбанкиры, рынок, но не владелец. Только тогда получится объективная оценка.

С предложением продать «Систему» ко мне не приходили. Но это ни о чем не говорит – чтобы нас купить, нужны большие деньги. А финансовый потенциал даже крупных российских компаний достаточно скромный по сравнению с глобальными западными компаниями.

– «Система» – один из самых публичных российских холдингов. На бирже торгуются сама АФК, МТС, «Комстар-ОТС», «Ситроникс», «Система-галс». Когда собираетесь выводить на биржу другие «дочки»?

– Мы действительно первыми среди российских компаний стали проводить IPO. Но теперь, когда этот процесс стал модным, мы приняли решение больше на биржу не выходить. С какой целью проводят IPO? Чтобы привлечь деньги. Но биржевые деньги – самые дорогие для владельца, потому что он отдает за них часть своей компании. Поэтому выходить на биржу нужно только тогда, когда все другие способы получения финансовых ресурсов исчерпаны: кредиты, облигационные займы и т. д.

Сегодня деньги, необходимые для развития бизнеса, мы спокойно можем привлечь на рынке через самые разные финансовые механизмы. Поэтому никакой необходимости проводить новые IPO у нас нет.

– Сейчас рынок оценивает «Систему» в целом дешевле, чем суммарную стоимость ее частей – биржевых «дочек». Вас это не огорчает?

– Меня вообще мало что огорчает, я достаточно оптимистичный человек. А дисконт – типичный случай для любой холдинговой компании. Весь вопрос – в его размерах. Сейчас мы наращиваем наши непубличные активы, чтобы уменьшить размер дисконта. А то, что дисконт в принципе существует, для любого владельца или управляющего это вызов. Нужно так построить работу, чтобы дисконт сокращался. Но холдинговая компания практически нигде в мире не ценится дороже, чем сумма ее составных частей.

Количество наших публичных активов росло не от хорошей жизни – нужны были деньги на развитие. А теперь наша публичность – как чемодан без ручки: и носить трудно, и бросить нельзя.

– А куда пошли деньги от IPO «Системы»? Когда вы размещались в 2005 г., то планировалось, что средства ($1,6 млрд) пойдут на приватизацию «Связьинвеста», но она до сих пор не состоялась.

– Как обычно – разворовали. (Улыбается.) А если серьезно, эти средства вложены в другие проекты. Скажу честно: у нас сейчас в портфеле проектов – миллиардов на 70 [долларов]. Дайте мне $70 млрд, и я очень быстро найду им применение.

– В начале года в Давосе вы заявили, что «Система» планирует занять до $10 млрд. Зачем корпорации такая сумма?

– На один только проект в Индии потребуется не менее $5 млрд. А еще мы изучаем телекоммуникационные активы в других странах, где сейчас идут переговоры. Кроме того, деньги могут понадобиться на башкирские активы, которые мы хотели бы докупить.

– А что вы хотите докупить в башкирском ТЭКе?

– Мы владельцы миноритарных пакетов, а хотели бы получить контроль.

– Вы башкирский ТЭК считаете стратегическим активом?

– Любая страна мира считает активы, связанные с нефтью, стратегическими.

– А к вам никто не приходил, не предлагал купить вашу долю в башкирском ТЭКе?

– Нет.

– Сильно придется переплатить за кредиты из-за мирового финансового кризиса?

– Сложно сказать. Кризис достаточно серьезный, думаю, в этом году он не закончится. Поэтому деньги сейчас привлекать и тяжелее, и дороже.

– Руководство нашей страны как-то вам помогало с выходом в Индию?

– Скажу честно: без помощи президента [Владимира] Путина корпорация эту проблему не решила бы. Российско-индийские встречи на высшем уровне, в которых я как бизнесмен принимал участие, сыграли огромную роль в этом процессе.

– А вы как-то Путина за это отблагодарили?

– Конечно. Сказал «спасибо». Задача любого государства – поддерживать экспансию национальных компаний за пределы страны. Ведь бизнес – очень серьезный рычаг влияния. Во всем мире крупные сделки всегда так или иначе не обходятся без внимания государства. Это нормальный процесс – мягко помогать национальному бизнесу в освоении зарубежного пространства и жестко его защищать, если у бизнеса возникают проблемы.

– Полтора года назад прошла информация, что вы хотите обменять МТС на долю в Deutsche Telekom. Это вам посоветовали власти нашей страны?

– Идея принадлежала мне. А осуществить подобную идею, как мы уже обсудили, без государственной поддержки невозможно. При поддержке президента Путина состоялась беседа сначала с Ангелой Меркель, потом с немецкими министрами. Но идея обмена оказалась для немцев чрезвычайно чувствительной. Deutsche Telekom – национальное достояние Германии, и отдать часть этой компании иностранцам – все равно что пустить чужеземцев в Кремль. И мы решили благоразумно от обсуждения этого вопроса отступить – не потеряв лица и хороших отношений с немцами. Но не исключено, что наступит день, когда его решение станет возможным.

– А вообще у вас нет идеи продать МТС?

– Такой задачи нет – уходить из этого бизнеса мы не собираемся.

– На выборы вы ходили?

– Конечно, ходил.

– А за кого голосовали, если не секрет?

– Конечно, не секрет. За Медведева.

– Вы с ним знакомы лично?

– Да, достаточно хорошо. С ним приятно общаться, дискутировать, обсуждать любые вопросы – он быстро схватывает тему.

– А вы уже позаботились о том, чтобы при другом президенте ресурс поддержки вашего бизнеса сохранился?

– Конечно, побеспокоился, и этот рецепт очень прост. Не влезать в политические интриги, непрерывно и много работать и не вызывать раздражение необдуманными поступками.

– Говорят, что вы дружите с московским мэром Юрием Лужковым. Это так?

– Мы знакомы 25 лет. И, конечно, когда мы начинали, Юрий Михайлович нам помогал.

– Злые языки судачат, что у Лужкова есть даже доля в вашем бизнесе...

– Никакой доли нет. И в последние 10 лет наши отношения скорее дружеские, чем деловые. Я сам объявил мораторий – ни с какими инвестиционными вопросами к мэру не обращаться. Надеюсь, человеческие отношения у нас сохранятся и в дальнейшем вне зависимости от занимаемых постов. Но считать, что я могу с Лужковым «решать вопросы», – это ошибка.

– То есть приход нового мэра никак не повлияет на ваш бизнес?

– Совершенно верно. У нас в Москве вообще не так много операций. Москва – очень большой, а значит, вполне бюрократический город, поэтому здесь проекты продвигаются непросто, несмотря на то что я всех знаю и меня все знают.

– Недавно завершилась сделка по объединению «Вымпелкома» и Golden Telecom. Но вы ранее говорили, что не собираетесь последовать этому примеру и объединить МТС с «Комстар-ОТС». Почему?

– В этом нет необходимости – эффект синергии можно обеспечить и без слияния компаний.

– Как вы думаете, с приходом новой власти процесс приватизации «Связьинвеста» ускорится?

– Я терпелив – рано или поздно это случится. Годом раньше, годом позже... Мы готовы ждать.

– Мы ведем такие переговоры. Думаю, в течение нескольких следующих месяцев эта проблема так или иначе решится.

– Как вы оцениваете успешность проекта «Скай линк»?

– Я считаю, что это очень успешный проект с хорошим потенциалом развития.

– Но ведь у него сильные конкуренты – операторы 3G, WiMax...

– 3G в Москве пока нет, с WiMax тоже еще ни у кого толком не получилось.

– Если «Скай линк» все-таки получит GSM-лицензии, она не станет таким образом конкурентом для МТС?

– Конечно, станет. Любая новая компания получает преимущество за счет того, что уже изначально строит свою сеть на более современном оборудовании. Плюс, конечно, использование демпинговых цен. Сейчас мы думаем над дальнейшей стратегией развития «Скай линк».

– А с точки зрения акционера имеет смысл оставаться в двух сотовых компаниях, если «Скай линк» станет конкурентом для МТС?

– Ну конечно, не имеет.

– Тогда, может, продадите долю в «Скай линк» другому акционеру?

– Жалко. Ведь тогда этот конкурент точно появится.

– В конце прошлого года гендиректор «КИТ финанс» Александр Винокуров рассказал, что обсуждал с акционерами и руководством «Системы» вариант реорганизации «Связьинвеста», который предполагает объединение активов госхолдинга на базе «Ростелекома». Готова ли «Система» поддержать такой вариант реорганизации?

– Такое обсуждение было. Но мы не нашли явных преимуществ для себя в этом варианте и закрыли тему.

– Вы считаете, «Ростелеком» сейчас сильно перегретый актив?

– «КИТ финанс» не специалисты в телекоммуникациях. Они действовали как инвесторы. Когда мы заходили в «Связьинвест», мы понимали, что даже если ничего особого эта покупка нам не принесет, то при наличии собственного огромного телекоммуникационного направления со «Связьинвестом» могут возникнуть определенные синергетические эффекты. Плюс эта покупка увеличивала нашу капитализацию. Но когда в актив идет инвестиционный банкир, он должен четко понимать, как он из этого актива выйдет. А «КИТ финанс» сейчас выйти из «Ростелекома» не может.

– Ходили слухи, что АФК интересуется розничной торговлей. Это так?

– Да, мы обсуждали возможность покупки «Рамстора». Но потом решили, что у нас в этом деле нет достаточного опыта. Кроме того, у нас и так много успешно развивающихся дивизионов, поэтому мы из этой затеи вышли и не будем к ней возвращаться.

– В прошлом году вы запустили проект «ТС-ритейл». Собираетесь покупать кого-то из существующих сотовых ритейлеров?

– «Евросеть» точно не собираемся приобретать – их салоны не подходят под наш формат. А вообще руководство «ТС-ритейла» сейчас ведет переговоры с сотовыми ритейлерами, но пока ничего конкретного нет.

– А почему акции «Система-галс» дешевеют?

– Сейчас все девелоперские компании дешевеют. Но, надо признать, были и собственные ошибки. Например, вся опционная программа компании включена в 2007 г., что, конечно же, сказалось на прибыли. А инвесторы хотят получать прибыль сегодня и сейчас.

– Вы собираетесь что-нибудь строить в Индии?

– Да, мы планируем там большой проект – построить торговый центр, несколько офисных центров, гостиницу. Сейчас покупаем 400 000–450 000 кв. м земли в Сити рядом с Нью-Дели.

– Сколько собираетесь туда денег вложить?

– Около $350 млн. Недвижимость – очень хороший объект для вложений в Индии, там прибыльность гораздо выше, чем в Москве.

– Самолеты для «Интуриста» собираетесь приобретать?

– Нет. У нас сложились хорошие партнерские отношения с «Трансаэро», мы заключили с ними соглашение и проблему чартеров во многом решаем с их помощью. Приобретение авиакомпании – очень затратная штука, это рискованный, низкомаржинальный бизнес, требующий большого профессионализма. Поэтому лучше опираться на партнерство.

– Как обстоит дело с развитием «Интуристом» программы гостиничного бизнеса?

– Подготовлены и программа, и площадки. Появится около 100 гостиниц.

– В каких странах будете строить эти гостиницы?

– В первую очередь в России, в столицах регионов. Это еще не монополизированный рынок, который только-только начал развиваться.

– А другие страны?

– Нам интересны Египет, Турция, Испания.

– Каковы ваши планы по развитию банковского бизнеса?

– Мы уже купили люксембургский банк, готовим приобретения и в Армении, и в Узбекистане, и в Белоруссии – в итоге мы планируем покрыть большинство стран СНГ. В России приобретен Далькомбанк, еще с двумя банками ведем переговоры. Если все получится в соответствии с планами, то будет очень большое покрытие территории России. Мы рассчитываем, что в будущем у нашей банковской группы будет хорошая капитализация, поэтому не планируем продавать банковские активы.

– У вас будет два бренда: один – МБРР и еще один – для банковской группы?

– Нет, бренд будет один. Предстоит большая работа по его укреплению.

– А в «Детском мире» у московского правительства нет доли?

– Была. Мы недавно ее выкупили за $40 млн.

– Когда все-таки начнется реконструкция главного здания «Детского мира» на Лубянке?

– Должна начаться летом этого года. На полную реконструкцию потребуется около $200 млн – здание придется воссоздавать практически полностью, оно в плачевном состоянии.

– Что там будет после реконструкции?

– По формату магазина идей много. Поскольку площадь здания увеличится почти вчетверо, целиком использовать его только под детские товары нецелесообразно. Сейчас обсуждается несколько концепций, окончательное решение примем до начала реконструкции.

– Почему вы так долго не можете приступить к реконструкции гостиницы «Пекин»?

– Мы планируем пристроить к основному зданию почти 100 000 кв. м. Согласование с различными инстанциями – очень длительный процесс, но в апреле мы все-таки надеемся приступить к строительным работам. И только после того, как решится вопрос с дополнительной площадкой, закроем гостиницу на реконструкцию.

– 13 марта АФК подписала рамочное соглашение о сотрудничестве с правительством Белоруссии, пообещав инвестировать в разные области экономики. Какие белорусские проекты интересуют АФК в первую очередь?

– Хотим купить банк (и по цене уже практически договорились), просчитываем ситуацию с заводом по производству микроэлектроники «Интеграл», обсуждаем еще ряд предприятий.

– Контроль над белорусским СООО МТС вам местные власти отдать не хотят?

– Сейчас идет отработка вариантов, как это можно сделать – выкупить у белорусских властей 2%, или 25%, или все 50% полностью (у «Системы» сейчас 49%. – «Ведомости»).

– В этом году у вас будет юбилей – вам исполнится 60 лет. Сколько еще лет планируете быть активным бизнесменом?

– Трудно сказать, мне нравится заниматься бизнесом. Для меня это уже давно вопрос не денег, а жизненного смысла.

Личное дело Евтушенкова

Семья Дети Евтушенкова работают в структурах АФК «Система». 30-летний Феликс – президент девелоперского подразделения «Система-галс», Татьяна (она на два года старше брата) – член совета директоров МТС. До июня 2007 г. дочь Евтушенкова четыре года работала там же вице-президентом по стратегическому развитию, а затем неожиданно ушла в отставку. «Мы планируем создавать новое направление, куда она и перейдет работать», – говорит Евтушенков-старший. Он против того, чтобы «Система» превратилась в семейную компанию: по его мнению, «это уродует и семью, и компанию». И уверен, что у сына и дочери на рынке «уже есть собственная стоимость», не зависящая от него лично. «Для меня на работе родственников нет, и это знают все», – добавляет предприниматель. Деньги Дивиденды Евтушенкова по акциям «Системы» за 2004–2006 гг. (за этот период доступна публичная информация компании) составили исходя из размера его доли $24,04 млн. «Ими управляет специальный фонд. Но что конкретно он с ними делает, я не знаю, меня это не очень интересует», – заявляет он. Жизнь Евтушенков говорит, что каких-то специальных увлечений помимо бизнеса у него нет. Сил и времени ни на что не остается. Да и не очень-то и хочется: «Да, я могу, например, купить яхту, но смысл? Ведь пользоваться ею я буду от силы несколько недель в году. Или дома в разных частях света – тоже могу купить, и у меня даже кое-где есть: в Сыктывкаре, на Горном Алтае. Но я был там, может, раза два или три. Поэтому для меня эти вопросы не основные».