Красивая жизнь: В борьбе за жилье

В Великобритании же число разводов несколько сократилось. Но это объясняется прежде всего тем, что в последнее время на берегах Туманного Альбиона браки заключаются все реже. Тем не менее, по информации британского Бюро национальной статистики, шансы расстаться у пар, проживающих вместе без регистрации брака, в 9 раз выше, чем у официально зарегистрировавших свои отношения супругов. Такие «неофициальные разводы», возможно, с лихвой компенсируют сокращение числа официальных. Вне всяких сомнений, в наше время бюрократическая процедура расторжения брака значительно упростилась. Однако развод все же связан с определенными осложнениями: особенно остро встает вопрос о разделе имущества.

«Когда супругам не удается расстаться «полюбовно», именно недвижимость становится основным камнем преткновения. В худшем из подобных случаев один из партнеров в попытке отомстить бывшему супругу готов в буквальном смысле слова оставить последнего без крыши над головой. Такие люди просто упиваются имеющейся у них властью», – объясняет Элиз Голдштейн, психолог из Нью-Йорка, которой не раз доводилось быть невольным свидетелем отчаянных сражений за жилье в родном городе. С ее точки зрения, это связано с резким ростом цен на недвижимость.

В настоящее время некоторые объекты жилой недвижимости на Манхэттене продаются по цене свыше $5 млн. Решившие расстаться супруги осознают, что им есть что терять, и борьба становится все ожесточеннее. Однако некоторым так называемый «развод по имущественным обстоятельствам» представляется весьма заманчивой перспективой. Один из партнеров терпеливо выжидает, пока цены на недвижимость достигнут своего пика, и, как только это происходит, начинает процедуру развода, прекрасно осознавая, что с полученной от продажи недвижимости суммой начать новую жизнь будет гораздо проще.

«Одна из моих клиенток на часть вырученных от продажи дома средств приобрела недвижимость во Флориде. Теперь у нее столько денег, что она может вообще не работать», – рассказывает Мишель Клейер, агент по недвижимости из Манхэттена. Телефон Клейер не замолкает – ей то и дело звонят клиенты, чтобы осведомиться, не приблизились ли цены на недвижимость к пиковой отметке. Она нередко сталкивается с ситуациями, когда рост цен на жилье провоцирует разводящихся супругов на нечистую игру. «Чем дороже имущество, тем больше вероятность конфликта, – утверждает она. – Каждый сражается за свое право получить желанный трофей».

Одна 52-летняя дама, креатив-директор из Нью-Йорка (имени которой мы не можем назвать в связи с тем, что ее дело находится на рассмотрении суда), ведет борьбу за недвижимость с бывшим мужем уже более двух лет. «Он хочет оставить дом за собой. Но и я имею право на свою долю. Это позволит мне начать новую жизнь на новом месте», – заявляет экс-супруга. В урегулировании конфликта задействовано четыре юриста, а судебные издержки уже превысили $400 000. «Мы развелись совсем не из-за недвижимости – на то были совершенно иные причины, однако сейчас именно недвижимость вышла в конфликте на первый план. Нам не удается прийти к соглашению относительно ее реальной стоимости и той суммы, которую бывший муж обязан мне выплатить в качестве компенсации моей доли», – подытоживает она.

Как бы то ни было, Клейер придерживается следующего мнения: «Продолжительные распри не окупают вложенных сил и средств. Доля, вырученная в качестве компенсации за совместную собственность, почти полностью уходит на оплату судебных издержек и вознаграждений агентам по недвижимости». Зачастую оба «борца за справедливость» нанимают сразу несколько агентов в попытке получить наиболее выгодную для себя оценку имущества. «Один стремится поднять цену как можно выше, другой же (тот, кто остается) – сбить ее как можно ниже, – разъясняет Клейер. – Оба уверены, что защищают собственные интересы, однако за накалом страстей не осознают, что гораздо выгоднее было бы в максимально короткие сроки найти компромиссное решение и урегулировать все финансовые вопросы».

Наша старая знакомая – креатив-директор из Нью-Йорка – похоже, согласна с Клейер. «Побороть эмоции непросто. Увязнуть в болоте легко, а выбраться из него трудно. Боюсь, что в итоге мы просто отдадим наш дом юристам», – признает она.

Противоборство разводящихся супругов также нередко осложняет жизнь агентам по недвижимости. Мишель Клейер однажды пришлось столкнуться с одной из таких особо упрямых «бывших половин», не желающих продавать дом. Ей просто не позволяли показывать недвижимость потенциальным покупателям.

«Помню, одна женщина отказывалась застилать кровати и никогда не убиралась на кухне. Кроме того, когда я ей звонила, ее чаще всего просто не было дома, – рассказывает Клейер. – Еще одна изобретательная дама научила своего сына-подростка говорить осматривающим дом посетителям, что за последние два месяца к ним неоднократно проникали грабители. Есть те, кто специально оставляет на видном месте отраву для крыс. Многие готовы буквально на все, чтобы саботировать продажу. Однако немногие осознают, что запущенный и «неблагоприятный» дом продать гораздо сложнее и цена на него резко падает. Так что в итоге никто не выигрывает».

Намечается также иная тенденция. Некоторые представители сильного пола, уже окончательно приняв решение расстаться со своей половиной, тем не менее не спешат подавать на развод. Сперва они пытаются уговорить супругу на ухудшение жилищных условий. «Перед тем как начать процедуру развода, муж продает большой, более дорогостоящий дом, чтобы обеспечить себе выручку, – разъясняет Клейер. – И только потом он подает заявление. Таким образом, у жены остается право требования только в отношении менее ценного объекта недвижимости. Как правило, так происходит, когда у мужчины уже есть другая невеста на примете. Зачастую брокер [по недвижимости] узнает о разводе раньше, чем вторая половина».

Одной 50-летней жительнице Нью-Йорка, имя которой мы не называем по правовым причинам, пришлось сменить жилье стоимостью $10 млн на скромную квартиру, цена

на которую составляет $2 млн. Ее теперь уже бывший муж выступил с предложением использовать выручку от продажи ранее принадлежащей супругам недвижимости на покупку летнего домика. «Какой же дурой я себя почувствовала, когда осознала, что произошло! Это было как гром среди ясного неба, – с горечью говорит обманутая жена. – Я так загорелась этой идеей. Уже представляла, как мы будем отдыхать на пляже. А две недели спустя после продажи муж подал на развод и переехал к другой. У меня осталась только эта квартира, а он получил $8 млн».

Более того, даже когда развод обходится без конфликтов, продажа собственности может вызвать массу затруднений. С подобными трудностями столкнулась Дженнифер Браун из Лондона, когда решила продать дом в Мехико после развода с мужем-мексиканцем (супруги прожили вместе шесть лет). «Да только на судебные издержки – чтобы разобраться с путаницей в контрактах – уйдет больше, чем этот дом сейчас стоит», – заявляет она. К слову сказать, речь идет о доме с пятью спальнями на огороженной круглосуточно охраняемой территории в старом колониальном районе Мехико.

Браун приобрела дом в 1970-е гг. Позже, уже в 1980-е, решив разорвать отношения с супругом и вернуться в Великобританию, она оформила на имя мужа доверенность, дающую ему право распоряжаться имуществом. «Муж собирался открыть свое дело, и я решила на первых порах оставить дом ему, чтобы хоть как-то помочь. Однако с бизнесом что-то не сложилось, и он оказался не в состоянии платить по ипотеке», – рассказывает Браун.

Затем экс-супруг Браун оформил повторную ипотеку. «В прошлом году я приехала в Мексику, чтобы разрешить накопившиеся проблемы и попытаться продать дом. Однако все официальные бумаги были в полном беспорядке. Юрист, которого муж нанял для составления доверенности, не внес в контракт положение о праве повторной ипотеки. Получается, что текущий ипотечный заем недействителен, – объясняет она. – Банк не имеет права изъять дом, поскольку в его распоряжении нет надлежащим образом оформленных юридических документов, а я не могу этот дом продать. При этом услуги юристов и органов правосудия обойдутся мне дороже стоимости самого дома, которая сейчас составляет около 150 000 фунтов стерлингов. Я, наверное, буду вынуждена отказаться от поиска решения проблемы, и тогда дом просто придет в запустение. Но я просто не вижу иного выхода из создавшейся ситуации».

Немного помолчав, Браун замечает: «Правовая система в Мексике совсем не похожа на британскую. В Великобритании можно разыскать информацию через интернет или обратиться в Бюро предоставления консультаций населению. То есть информацию можно найти. В Мексике же я столкнулась с полным отсутствием какой-либо помощи и возможности хоть что-то выяснить».

По возвращении в Объединенное Королевство Дженнифер Браун с двумя детьми поселилась у родителей. Теперь она живет в западной части Лондона в окруженной садом квартире с двумя спальнями. «Если бы я сейчас захотела купить такой же дом, как у меня был в Мексике, мне бы пришлось переселиться очень далеко от Лондона, – утверждает она, но тут же добавляет: – С другой стороны, мне, можно сказать, повезло. Мне удалось купить мою теперешнюю квартиру лишь потому, что я успела это сделать в 1996 г., до бума на жилую недвижимость. Если бы я вернулась из Мексики сегодня, я бы вряд ли смогла себе позволить приобрести в Лондоне приличное семейное жилье».

Если вы выезжаете за пределы Великобритании или же вам принадлежит летний домик за границей, то при разводе также может возникнуть немало трудностей, в особенности если заявление на развод подается в рамках зарубежной правовой системы. К примеру, в соответствии с новым законодательством Франции жены, находящиеся на иждивении у работающего мужа, получают в качестве компенсации не алименты, а единовременную выплату (которую они могут использовать на обустройство новой жизни).

Таким образом, даже если недвижимость остается в распоряжении жены, проживание может оказаться ей не по средствам. Именно это произошло с героиней нашей очередной мини-истории – матерью четырех детей, которая в прошлом году развелась с мужем. Несколькими годами ранее супруги приобрели требовавший ремонта дом с шестью спальнями на юго-западе Франции. После развода дом достался жене и детям. Однако по французскому законодательству бывшая супруга не будет получать никаких средств на его содержание.

«Бывший муж совсем не оказывает мне материальной поддержки. Не знаю, как долго я смогу позволить себе здесь оставаться, – говорит экс-супруга. – Мне стоило немалых усилий отстоять свое право на этот дом – ведь я так о нем мечтала, но теперь нам, вероятно, придется его продать, поскольку по материальным соображениям мы не можем себе позволить здесь оставаться».

Дэвид Йетс, редактор посвященного недвижимости сайта Frenchproperty.com, осознает всю сложность подобной ситуации. «Огромную проблему при расторжении смешанных браков (когда один из супругов не является гражданином Великобритании) представляет имущество, находящееся на территории Объединенного Королевства: на него не распространяется юрисдикция французских судов, – сообщает он. – Таким образом, исполнительные документы в отношении прав на такое имущество так или иначе следует получать в Великобритании. Здесь возникают проблемы с приведением решения суда в исполнение. Это относится и к рассматриваемому случаю, поскольку речь идет о совместной собственности на недвижимое имущество как в Великобритании, так и в Португалии, что неизбежно будет включено в круг вопросов, подлежащих урегулированию».

Теперь для раздела оставшегося имущества бывшим супругам придется обращаться в британские органы правосудия. «Ужасно дорогая и неприятная процедура, – считает мать четырех детей. – Оформить развод было легко, а вот с разделом имущества, особенно недвижимости, было связано немало переживаний. Я, конечно, предполагала, что мне придется нелегко. Но я и представить себе не могла, что на деле это окажется в тысячу раз сложнее». (FT, Мария Гаврилова)