Планы: Новейшие Васюки
Почему-то российские руководители не любят ставить перед собой прозаические задачи. Знаменитый лозунг Герберта Гувера «курица в каждой кастрюле» в России скорее всего превратился бы в обещание, что курица в каждой нашей кастрюле будет самой крупной в мире. Причем задачи ставятся с полувековым прицелом, а конкретных шагов для достижения промежуточных целей не предпринимается.
Дмитрий Медведев не исключение. Едва он успел стать президентом, как развил грандиозные планы превратить Москву в международный финансовый центр, а рубль – в региональную резервную валюту. Это дало толчок разговорам, выдюжит ли Москва. Шутка ли, международный финансовый центр. Город и так на грани удушения, с многочасовыми пробками, дороговизной и нехваткой как жилья, так и площадей под офисы. Телекоммуникации, аэропорты, медицинское обслуживание, правоохранительные органы – все это здорово уступает мировым стандартам.
России необходим рынок капитала, и он довольно бурно развивается и без мудрого государственного руководства. За 10 лет, прошедших со времени кризиса 1998 г., в России возникла современная экономика, которая целиком зависит от финансовых рынков. Бизнесу необходимо финансирование – как для долгосрочных инвестиций, так и для ведения текущих дел. Для поддержания спроса необходим потребительский и ипотечный кредит. Банки и прочие кредиторы должны иметь возможность высвобождать капитал, превращая свои активы в облигации. Государству необходимы финансовые рынки для эффективного ведения денежной политики, а административным властям местного и регионального уровня нужны кредиты для развития инфраструктуры. У институций и индивидуумов накапливаются денежные средства, которые ищут прибыльные финансовые вложения.
Быть международным финансовым центром не столько престижно, сколько просто крайне выгодно. Во-первых, это прибыль, во-вторых, финансовые центры привлекают международный капитал, в-третьих, создается база для эффективного, недорогого финансирования национальных компаний. Лондон, Нью-Йорк, Токио, Сингапур, Гонконг ожесточенно борются за клиентов, эмитентов и инвестиционные команды, способные их привлечь на местный рынок.
По определенным показателям Москва могла бы даже с этими финансовыми гигантами конкурировать. В Москве концентрируется 80–90% финансовых активов России. При торговом профиците около $150 млрд в год финансовые потоки очень возросли. По их размерам Москва уже сегодня входит в десятку крупнейших коммерческих центров мира согласно индексу фирмы MasterCard.
Но наличие достаточных инвестиционных средств – это еще не все. Для инвесторов и эмитентов необходимы надежная правовая система, предсказуемое законодательство, защищающее инвесторов, но и не мешающее делать бизнес, политическая стабильность и эффективная администрация. Стоит ли говорить, что ничего этого в России нет и в помине.
Не то плохо, что Transparency International ставит Россию на 143-е место наравне с Того, Габоном и Индонезией, а то, что, несмотря на «твердую руку» власти, рейтинг коррупции в России не поднялся с 2001 г. и остается на том же феноменально низком уровне 2,3. Другая независимая международная организация, Global Integrity, дает российской правовой базе довольно высокую отметку – 85%. Однако на практике законы исполняются всего на 47%.
Рыба гниет с головы, и неуважение к собственным законам в России начинается с самого верха – с инспирированного государством рейда на ЮКОС, с давления на иностранных инвесторов, чтобы те отказались от своей доли в прибыльных предприятиях в пользу российских госкомпаний, с использования судов как придатков исполнительной власти, с постоянного непредсказуемого законотворчества во всех областях.
Про уровень регулирования финансовых рынков тоже нечего говорить, как и про обилие отчетности, бесконечные иррациональные требования, которые часто используются чиновниками для вымогания взяток, отсутствие прозрачности и превратное толкование законов.
Для сравнения имеет смысл напомнить о дебатах в регулирующих органах двух финансовых столиц, Нью-Йорка и Лондона. Лондон вышел на первое место в мире в последние годы главным образом благодаря крайне мягким, классически либеральным законодательным принципам, которых придерживаются британские власти. В США требования к эмитентам были здорово ужесточены в 2002 г., после скандалов в Enron и ряде других крупных компаний. Чиновники на Уолл-стрит утверждают, что «дырявые» законы в Англии недостаточно защищают инвесторов, позволяя недобросовестным компаниям размещать свои акции в Лондоне, и что все это скоро обернется крахом. В России бюрократия вовсе не думает ни о том, как защитить инвесторов, ни о том, как облегчить жизнь участникам финансовых рынков.
В России государству лучше не ставить великие задачи, а скрупулезно реформировать себя, постепенно уменьшая засилие чиновников с их паразитизмом, торможением созидательной деятельности и коррупцией. Это необходимо не для того, чтобы Россия стала мировым финансовым центром, а чтобы местные финансовые рынки функционировали более эффективно. Чтобы российские компании не ездили за деньгами в Лондон.
То же самое с рублем. У рубля сегодня есть шансы стать резервной валютой на части постсоветского пространства. Это крепкая, стабильная валюта, которая могла бы заменить пошатнувшийся доллар в коммерческих сделках в регионе. Однако бесконечные свары Кремля с бывшими республиками, так похожие на скандалы на коммунальной кухне, настораживают страны ближнего зарубежья и заставляют их искать более вменяемых деловых партнеров.
Если бы российские правители занимались своим прямым делом, т. е. создавали благоприятные условия для бизнеса в стране, то и иностранцы бы начали тут появляться. Многие проблемы инфраструктуры довольно легко решить. Да, Москва не Лондон и даже не Нью-Йорк. Жить тут западному бизнесмену, возможно, и несладко. Но если он тут делает деньги, он готов поступиться привычными удобствами.