Без шелухи

Мемуары Гюнтера Грасса «Луковица памяти» выходят по-русски и наверняка станут бестселлером. Не из-за вызванного ими скандала, а потому, что они потрясающие

При выходе в свет на немецком мемуары Грасса вызвали страшный переполох. Два года назад европейские СМИ зацепила единственная подробность: 17-летний Грасс успел послужить в войсках СС. О чем среди прочего и рассказал 60 лет спустя в своих воспоминаниях.

Суть всеобщего возмущения сводилась к следующему: почему Грасс, совесть немецкой нации, молчал так долго? Упрек, который в любом случае звучит абсурдно, но на фоне данных воспоминаний – еще и безумно. Ответ на ладони.

Книга пронизана болезненным ощущением собственной вины. Не отпустившей и спустя годы. Используя метафору «луковица», Грасс счищает с прошлого слой за слоем, кожицу за кожицей, чтобы пробиться к сердцевине и вспомнить, как обстояло дело. Но память капризна, и тогда Грасс прибегает к другому образу – отбросив луковицу, смотрит на себя, точно сквозь янтарь.

Писатель напряженно вглядывается в мальчика, выросшего в Данциге в семье торговцев колониальными товарами, страстного коллекционера цветных репродукций европейской живописи, отличного пловца, рисовальщика и маменькиного сынка. Вглядывается – и судит этого мальчишку таким безжалостным судом, какой и не снился репортерам.

Этот мальчик виновен, убежден Грасс. В том, что не задавал вопросов и верил национал-социалистической пропаганде. В том, что предпочел не заметить исчезновения одноклассника (сына антифашиста). В том, что с любопытством глазел, как в родном городе громят синагогу. И что считал СС просто элитными войсками, а поход на войну – мероприятием романтическим. Именно поэтому в 1944 г. 17-летний Грасс отправился на фронт добровольцем в надежде стать подводником, но его определили в танковые войска СС.

Военные страницы – самые сильные в книге. Грасс просто описывает виденное. Но этого более чем достаточно. Немецкие солдаты, повешенные на деревьях якобы за трусость. Толпы беженцев. Наступающие Иваны. Разметанная в ошметки дивизия, в которой служил Грасс, – во время этого чудовищного обстрела сам юный герой от страха обмочился. Засохшая мыльная пена на щеке недобрившегося солдата. Это нельзя вместить. Об этом невозможно рассказать. Не секрет, что многие русские ветераны тех же битв молчали до конца жизни, предпочитая говорить о войне лишь в жанре баек или героической поэмы. Грасс решился. И вспомнил о своем прошлом без художественного вымысла, без пафоса и без бесстыдства, со спокойствием и мудростью человека, понимающего, что такое жизнь и смерть.

Жизнь Грассу спасали нелепые случайности. Он выжил, потому что не умел кататься на велосипеде. Потому что вовремя начал напевать в лесу детскую песенку – и неведомый прохожий ее вдруг подхватил. И потому, что был ранен. Грасс не сделал в той войне ни единого выстрела. Бог, в которого Грасс не верит, уберег нам этого удивительного летописца.

Узнав о нацизме правду, Грасс стал социал-демократом и антифашистом. Но так и не простил себе юношеской слепоты. Найдем ли хотя бы одного русского (например) автора, готового к публичному покаянию? Бывший член «Гитлерюгенда» дает миру очень жесткий урок.

Гюнтер Грасс. Луковица памяти. М.: Иностранка, 2008. Перевод с нем. Б. Хлебникова

Книга поступит в продажу на следующей неделе