Рычаг контроля

Сегодня на книжной ярмарке в Москве будет представлена книга Николая и Марины Сванидзе «Медведев» (издательство «Амфора», тираж – 10 000 экз.). Книга написана в жанре интервью. «Ведомости» получили возможность ознакомиться с некоторыми ответами президента.

Частную собственность Медведев почитает: «Собственность <...> покоится на разграничении моего и твоего. По своей природе всякая собственность может быть только частной». Даже госсобственность по отношению к отдельному гражданину выступает как частная и защищается в суде универсальными способами, говорит Медведев. Плохо, что у многих россиян институт частной собственности и результаты приватизации совпали, сокрушается он, и у людей возникло ощущение, что у них что-то украли.

У нас в стране собственность всегда была своеобразной, продолжает Медведев, – из-за коллективного и общественного отношения к вещам. В конце 1980-х Медведев защитил диссертацию «Проблемы реализации гражданской правосубъектности государственного предприятия». Как объяснял рецензент его диссертации академик Юрий Толстой, Медведев уже тогда задумался о госпредприятии как о юрлице – и пришел к выводу, что госпредприятия не нужно полностью переводить на рыночные рельсы, они должны стать действительными товаровладельцами, но у государства должны остаться рычаги контроля. «Мы вернули государство туда, где оно должно быть <...> Я сам этим занимался применительно к «Газпрому», – вспоминает Медведев и добавляет, что это было правильно: не позволили разделить «Газпром» на несколько частей и создали ему принципиально иной уровень возможности капитализации. Но, считает президент, сейчас государства в экономике вполне достаточно: «Не нужно усиливать государство в экономике, в определенных ситуациях – наоборот».

Госкорпорации – временное явление «практически во всех сферах», продолжает Медведев, они похожи на нацпроекты, это просто инструмент для решения текущих задач, форма концентрации материальных и человеческих ресурсов. Двум госкорпорациям, которые Медведев считает социальными, – в сфере ЖКХ и нанотехнологий – он обещает расформирование: «Выполнены задачи, деньги эффективно проинвестированы – до свиданья». Но когда речь идет о структурах, которые объединили бизнес, тут может быть приватизация, рассуждает президент, главное – чтобы она была справедливой и законной.

«Как-то не хочется думать о смерти, едва родившись, – комментирует источник в одной из госкорпораций. – И как можно решить, что задача выполнена, ведь нет предела совершенству».

Источник, близкий к Внешэкономбанку (ВЭБ), говорит, что ВЭБу не хотелось бы подвергаться приватизации даже в далеком будущем: «При приватизации ВЭБ теряет смысл». ВЭБ работает ради выполнения важных государственных целей, объясняет он, а как только его приватизируют, главной целью станет прибыль. Умереть готова только одна госкорпорация – ЖКХ: время ее работы ограничено законом.

При выборе пути развития страны у Медведева возникают противоречивые чувства: «Если мы выберем излишне консервативный сценарий, то можем остановиться по собственной воле». Но он консерватор внутри: «Если же говорить об экономическом курсе, то я двумя руками выступаю за консервативный путь».

О деле Михаила Ходорковского Медведев говорит как о «юридическом казусе»: есть набор доказательств, которые суд принял в качестве достаточных для осуждения Ходорковского. «Почему-то при анализе этого дела сразу же переходят к таким умозаключениям, – продолжает президент. – Да, может быть, он и нарушил что-то, его близкие коллеги тоже совершили преступления: имущественные, налоговые и, возможно, преступления против личности, – но почему только он сидит? Это избирательное правосудие? Другие тоже были небезупречны в этот период». «Меня как юриста это тоже не устраивает, – отзывается адвокат Ходорковского Юрий Шмидт. – Но защита Ходорковского говорит о другом: Ходорковский занимался минимизацией налогов и использовал правовое поле точно так же, как использовали его в то время все добывающие компании. И никогда никаких претензий не было до тех пор, пока не дали команду «фас». А потом вдруг выяснилось, что это было не только неправильно, но и преступлением».

Самым удачным из всех приоритетных нацпроектов Медведев называет аграрный. Были сначала сомнения, признается Медведев, можно ли давать деньги на деревню, а то будет как в советское время: «Деньги получены, розданы, потрачены или пропиты, задолженность через 5–7 лет списана». Но вышло все не так, радуется он: «На сотни миллиардов рублей куплено оборудование, комбайны, трактора; поголовье скота, которого в нашей стране не осталось». Совладелец холдинга «Продимекс» Игорь Худокормов признает, что деньги нацпроекта стали одним из ключевых факторов перелома, произошедшего в животноводстве». «Только в наших хозяйствах за время действия нацпроекта объем производства в животноводстве вырос на 40%, производство зерновых мы увеличили в 2,5 раза – благодаря долгосрочным кредитам, средства которых мы потратили на приобретение сельхозтехники и новых агротехнологий», – говорит владелец другого крупного российского агрохолдинга, если интенсификация производства в аграрном секторе продолжится, через пять лет Россия полностью избавится от импорта.

Медведев вспоминает, как 10 лет назад у него было ощущение, будто автомобильную промышленность в России развить невозможно. Но он ошибся: оказалось, в России колоссальный автомобильный рынок, который растет невиданными темпами. Пример Медведев взял из другого нацпроекта – медицинского, он вспомнил о машинах «Скорой помощи».

Эти машины поставляла группа ГАЗ. Речь идет о 75 000 «Газелей» с тремя типами комплектации (от обычных «скорых» до машин для новорожденных, оснащенных современной электроникой, ценой от 700 000 до 2 млн руб.). «С президентом трудно спорить», – отмечает аналитик «Метрополя» Михаил Пак: в сегменте грузовых и легких коммерческих автомобилей в России дела обстоят гораздо лучше, чем с легковыми автомобилями. С группой ГАЗ по критерию цена/качество иностранцам пока спорить трудно, заключает Пак.

Не выдержала испытанием временем телевизионная электроника, сокрушается Медведев: то, что у нас делается, – просто сборка. Надо сделать приоритетным проектом сбор полноценных телевизоров для цифрового телевидения, ставит задачу Медведев, а телевизор впоследствии дополнить цифровым блоком и в случае успеха выйти на зарубежные рынки.

В концепции развития цифрового ТВ, утвержденной правительственной комиссией в ноябре 2007 г., речь шла о выпуске отдельных телеприставок, благодаря которым можно принимать цифровой телесигнал и перекодировать его для просмотра передач на обычных аналоговых телевизорах. Вчера «Интерфакс» сообщил, что Министерство связи и массовых коммуникаций рассчитывает в начале 2009 г. завершить разработку технических требований к приставкам для приема цифрового сигнала телевидения и радио. В «Ситрониксе» называют это решение правительства давно ожидаемым и естественным для частно-государственного партнерства, уверяют, что восстановить российскую электронику возможно только за счет крупных государственных программ, которые позволят наладить серийный выпуск, и обещают принять участие в этих программах – если их устроят условия.