Сергей Цикалюк: «Разве мы должны вас лоббировать?», - Сергей Цикалюк, председатель совета директоров Страхового дома ВСК

Многие из тех, с кем Цикалюк начинал страховой бизнес на заре приватизации, либо продали свои компании, либо стали наемными менеджерами. Но создатель ВСК считает, что не сказал последнего слова в страховании, и расставаться с компанией не спешит. Готов поделиться блокпакетом, но сколько стоит компания, не говорит. О том, почему в бизнесе много бывших военных, у кого ВСК купила здание для нового офиса и куда он предпочитает вкладывать свои деньги, Цикалюк рассказал «Ведомостям».

– Вы в страховании более 16 лет. Расскажите, как попали из армии именно в страхование, какова история создания ВСК?

– Скоро компания отметит 17-летие, а вообще все компании нашего возраста образовались после распада Советского Союза. Миллион попавших под сокращение военнослужащих тогда оказались перед выбором: кем быть, чем заниматься? Мне было очень важно, чтобы будущая работа совпадала с моими принципами и внутренним миром: помогать людям, оказывать социальную поддержку и решать проблемы военных, их семей. Особенно важно это было для тех, кто оказывался в горячих точках бывшего СССР – на Кавказе, в Таджикистане и др. Общая политическая ситуация, настрой в обществе и желание помочь – все это помогло начать работу. Она поглотила меня и коллег полностью. В 1993 г. нам при поддержке министерств и ведомств удалось стать у истоков создания системы обязательного государственного страхования военнослужащих и приравненных к ним лиц.

Очень важно, что в постановлении правительства об этом виде обязательного страхования была отменена монополия и было указано, что таким страхованием могут заниматься ВСК, «Росгосстрах» и другие компании. К 1998 г. при нашем участии был подготовлен закон об обязательном страховании военнослужащих и членов их семей, в котором написано, что страховщик выбирается на конкурсной основе. Так этот вид страхования встал на рыночные рельсы.

– Почему в страховании так много бывших военных?

– Интересный вопрос, но обратите внимание: выходцев из армии много не только в страховании, они в любой отрасли экономики. Военнослужащие – люди, имеющие опыт, системные знания и активную жизненную позицию, и в сложный для страны период они искали применение этим качествам.

Много военных в авиации: совладельцы компаний «Сибирь», «Волга-Днепр» и «КД-авиа» Владислав Филев, Алексей Исайкин и Сергей Грищенко. В финансах – владелец «Уралсиба» Николай Цветков, в агропромышленном комплексе – президент группы «Разгуляй» Игорь Потапенко.

– Сколько бывших офицеров в ВСК?

– Специально не считал. Если говорить о топ-менеджменте, то больше половины, а всего из более чем 6000 сотрудников примерно 200 человек служили в армии на различных должностях. Все они приходили в компанию по-разному. Например, гендиректор ВСК Сергей Алмазов окончил МИФИ, служил в армии. В военкомате увидел приглашение на работу в ВСК специалистов с математическим образованием и пришел к нам.

– Вы заявили о готовности поделиться со сторонними инвесторами блокпакетами акций в головной компании группы и «дочке» по страхованию жизни. Причем не исключили вариант IPO.

– Да, наш финансовый консультант – банк «Юникредит Атон», юридический – Clifford Chance. С этими компаниями у нас подписано соглашение, в рамках которого мы ищем инвесторов. Так как «ВСК-линия жизни» – зависимая компания, покупая акции головной компании, инвесторы приобретают и долю в «дочке».

– Почему вы готовы делиться долей в компании?

– Основная проблема российских страховщиков – недостаточная капитализация. Если ВСК в 2006 г. собирала 13 млрд руб. премии, то сейчас эту сумму мы собрали уже в первом полугодии 2008 г. А за девять месяцев 2008 г. – столько же, сколько в 2007 г. Мы прибыльная компания, но наши собственные средства растут недостаточными темпами. Для дальнейшего развития бизнеса компания нуждается в дополнительном капитале, который готова привлечь за счет новых акционеров.

– Как продвигается поиск партнеров?

– Мы определили перечень потенциальных инвесторов – физических и юридических лиц из числа российских резидентов, которые подписали документы о неразглашении информации о компании. С рядом организаций работа продолжается.

– Во сколько оцениваете весь свой страховой бизнес?

– Консультанты дали оценку, но разглашать эти цифры я не могу. Цена, на мой взгляд, справедливая. (Улыбается.) Кто хотел узнать цену, подписал договор о неразглашении, и изучает документы.

– Почему вы категорически против привлечения иностранного инвестора в компанию? Это связано с тем, что ВСК страхует риски предприятий ВПК и занимается обязательным страхованием военнослужащих?

– Стратегия ВСК – работать вдлинную, на долгосрочную перспективу. И я глубоко убежден, что мы исчерпали далеко не все ресурсы компании, отечественного капитала, чтобы начинать поиск партнеров на Западе для расширения возможностей роста. Мы тесно работаем с западными партнерами, но не видим необходимости выходить на другой уровень взаимоотношений.

– Вы – основной собственник ВСК. При каких условиях готовы уступить контроль в компании?

– Смысл покупки всегда финансовая выгода. Какой смысл мне уходить из бизнеса? ВСК – прибыльная, успешная компания, которая активно развивается. А инвесторы должны быть уверены, что менеджеры не уйдут, темпы роста не снизятся, стратегический план развития компании, рассчитанный до 2011 г., будет выполнен. Я думаю, спешить с продажей не стоит. Мне интересно работать на благо компании и рынка.

– Будет ли у топ-менеджеров опцион на долю в компании?

– У нас есть договоренность с гендиректором ВСК о том, что около 30 специалистов, которые приняли активное участие в развитии компании и продолжают эту работу, при продаже доли получат часть дохода от сделки. В каких долях, определено будет позже.

– Какую систему мотивации кадров вы используете? Чем кроме зарплаты можно удержать на месте хороших менеджеров в нынешних конкурентных условиях?

– Все хотят работать в преуспевающей компании, жить достойно. Мы приглашаем на работу специалистов, для которых определяющий фактор – четкая, прозрачная и долгосрочная стратегия развития компании, известность почти 20-летнего бренда. Что касается мотивации, у ряда топ-менеджеров есть доли в дочерних компаниях, они получают дивиденды и чувствуют себя уверенно.

На проблему ротации кадров я смотрю философски. За 15 лет мы подготовили большое число кадров для российских компаний. С теми, кто уходил, мы сохранили добрые отношения. В бизнесе это очень важно, ведь потом, не исключено, что мы будем сотрудничать.

Сформирована устойчивая управленческая вертикаль филиальной сети. За последние шесть лет лишь один директор филиала уволился из ВСК по своему желанию. Ротация идет в основном среди линейного персонала. Все это говорит о том, что та политика, которую мы проводим сегодня, и поставленные на завтра задачи людей удовлетворяют. Много внимания уделяем обучению сотрудников, повышаем их профессиональную капитализацию. За пять месяцев 2008 г. 900 сотрудников из филиалов были на обучении и стажировке в центральном офисе.

– Каково ваше отношение к экспансии иностранного страхового капитала в Россию?

– Я полностью поддерживаю то, о чем много говорилось в последнее время: в России должны быть условия для инвестиций в различные отрасли экономики. Необходима интеграция [России в мировую экономику], страна от этого только выиграет. Иностранный капитал в страховании присутствует давно, в разных формах, но при вступлении в ВТО российский страховой рынок окажется полностью незащищенным. Удручает, что страхование не попадает в зону приоритетного внимания государства, не определены меры по его поддержке. Например, выступая в правительстве на обсуждении проекта «Стратегии развития страховой отрасли в России на 2008–2012 гг.», я был вынужден констатировать, что без поддержки государства в вопросе капитализации отрасли нам будет трудно конкурировать с иностранными компаниями. Темпы роста капитализации страховщиков с участием иностранного капитала существенно опережают те, что демонстрируют отечественные страховщики.

На бизнес-форумах в Петербурге, Сочи, Туле, на которых я был в этом году, представители государства и бизнеса много говорили о том, что у России есть все шансы стать одним из мировых финансовых центров, о месте и роли в этом процессе банковского сектора. О страховом бизнесе, который также является важным элементом экономической системы, не было сказано ни слова.

– Чем грозит такое невнимание?

– Неужели кто-то заинтересован, чтобы в России остался, условно говоря, только один национальный страховщик? Почему в США их более 4500, в Германии – 2500? Государство собирается поддерживать банковский сектор субординированными кредитами, а почему нельзя сделать это для страховщиков?

Доминирование иностранных страховщиков несет в себе риск ущемления интересов потребителей страховых услуг. Именно это произошло в конце 1990-х гг. в Чехии и других странах Восточной Европы, открытых для иностранного страхового капитала, когда рост страховых премий происходил за счет не увеличения числа клиентов, а повышения тарифов.

Представьте, что в России работали бы только западные компании и их филиалы. Что стало бы с деньгами и рисками российских страхователей в случае кризиса? Посмотрите, что происходит в Испании, где прекратил деятельность филиал одного из старейших американских банков. Кому эти вкладчики смогут предъявить претензии? Своему правительству, которое не отвечает по обязательствам иностранных банков и их филиалов, испытывающих сейчас проблемы?

– И кто же должен лоббировать интересы российских страховщиков?

– Сейчас в стране нет ни государственного органа, ни общественной организации, в компетенцию которых входило бы стратегическое развитие страховой отрасли. К сожалению, никто из чиновников не предпринимает конкретных мер в части капитализации и поддержки российской страховой отрасли. При встрече они задают вопрос: «Разве мы должны вас лоббировать?» Хочется ответить: «Да, должны! Обязаны!» Наши коллеги из энергетической, металлургической и других отраслей находят поддержку у государства, выходят на мировые рынки, и это правильно! Поддержка национальных интересов бизнеса внутри страны и за его пределами – мировая практика!

– Федеральная антимонопольная служба (ФАС) возбудила по заявлению ВСК дело против участников олимпийского страхового пула и накажет семерых страховщиков. Представители пула заявили, что не приняли ВСК в пул «по объективным причинам». Почему ВСК отказали?

– Во-первых, все участники олимпийского пула – наши партнеры, мы участвуем в различных пулах и перестраховочных программах друг друга. Я думаю, эта история получила широкий резонанс в связи с дефицитом на тот момент у СМИ других ярких новостных поводов. Во-вторых, при чем тут ВСК? В ФАС обратился Минфин, попросил разобраться в этом вопросе. В ФАС обращаются многие – например, из семи участников пула пять обращались с жалобами на ВСК в разное время, но ни у кого это не вызывало интереса.

Я не вижу здесь проблемы и думаю, что вопрос будет решен: войдем не в этот пул, так в другой. Мы не только планируем страховать объекты будущей Олимпиады, но убеждены в том, что будем делать это. Так, уже заключен договор добровольного медицинского страхования персонала оргкомитета зимних Олимпийских игр «Сочи-2014».

– На рынке давно говорят об особых и привилегированных отношениях ВСК со Сбербанком, имея в виду страхование залогов при прежнем руководстве «Сбера».

– При Сбербанке аккредитовано более 20 компаний, новое и прежнее руководство банка никогда никому привилегий не давало. В противном случае этим заинтересовалась бы не только ФАС, уверяю вас.

Нужно работать, а не строить догадки о причинах чужого успеха. Те, кто спекулирует на эту тему, наверное, не обладают преимуществами в технологиях, сервисе, региональном бизнесе, им остается только гадать, почему в одинаковых рыночных условиях одним удается развивать бизнес, а другим – нет. Да, у ВСК размещен основной объем страховых резервов в Сбербанке, мы – крупнейший акционер банка среди страховщиков, через региональные отделения проводим выплаты на лицевые счета застрахованным по обязательным личным видам страхования – это миллиарды рублей.

И вместе с тем ВСК – лидер российского ипотечного страхования, работает по этому виду с 500 партнерами (банками, региональными операторами АИЖК, кредитно-потребительскими кооперативами). В 2007 г. ВСК собрала 1,1 млрд руб. премии по этому виду. Что, Цикалюк пришел к [председателю Центрального банка Сергею] Игнатьеву и просил дать команду страховаться в ВСК? Абсурд! Почему мы растем быстрее рынка? Потому что эффективность бизнес-процессов, системы управления оказались наиболее конкурентными. Наша стратегия развития предусматривает к 2011 г. занять 4–5% рынка страхования. По итогам первого полугодия 2008 г. мы имеем 4,3% рынка, являясь единственной компанией, которая работает в рамках одного юридического лица.

– Как сейчас развиваются отношения со Сбербанком? Что изменилось с приходом в банк Германа Грефа?

– Много новаций. Мы стараемся предлагать адекватную форму сотрудничества. Ощутили ужесточение конкурентной борьбы с нашими коллегами на страховом рынке. Это нормально.

– Говорили даже, что Сбербанк может купить ВСК. Эти слухи имели под собой почву?

– Такие действия должны определяться исходя из стратегии банка.

– ВСК – один из лидеров рынка ОСАГО. По-вашему, насколько необходимо повышать тарифы на автогражданку?

– Закон об ОСАГО был принят своевременно, сейчас он рыночный. В него постоянно вносятся изменения, но так и должно быть. А вопрос повышения тарифов и коэффициентов в ряде регионов просто перезрел.

Кроме того, за пять лет, прошедших с введения ОСАГО, не была учтена инфляция: расценки автодилеров, оценщиков росли, а тарифы оставались неизменными. Есть единое мнение – повышать тарифы необходимо срочно, уже в 2008 г. Не нужно ждать, когда страховщики, граждане столкнутся с серьезными проблемами и потребуется в спешке вырабатывать меры поддержки, как часто это у нас бывает. Пора начать работать на опережение.

– Имеет ли смысл либерализовать рынок ОСАГО в части тарифов?

– Торопиться нельзя: должны реально заработать механизмы прямого урегулирования, европейский протокол. Только после того как они пройдут проверку временем (не менее 2–3 лет), целесообразно поднимать вопрос о либерализации рынка. Обратитесь с этим предложением к регулятору, который вынужден принимать жалобы от граждан из-за отказа и невозможности компаний выполнять свои обязательства, или в РСА, для которого выплата возмещения за разорившиеся компании уже система. Сейчас, в условиях кризиса, когда страховщики, занимающиеся автострахованием, борются за выживание, разговоры о либерализации вредны.

– Какова сейчас структура портфеля ВСК? Какая доля приходится на обязательное страхование, какая – на страхование рисков ВПК и т. д.?

– В 1993 г. на обязательное госстрахование в общем объеме собираемой компанией премии приходилось 96%, а по итогам 2008 г. этот портфель составит около 10% от совокупной премии ВСК. Примерно 10% придется на ОСАГО, на имущественные виды страхования – около 20%, морские риски – порядка 10%, профессиональную ответственность – 4%, страхование от несчастных случаев и болезней – 7%. Портфель сбалансирован, зависимости от одного вида или крупного клиента у нас нет.

– Какая доля премии приходится на сборы в регионах?

– Более 90%.

– Во сколько вам обошелся новый офис?

– Здание центрального офиса мы купили у владельца авиакомпании «КД-авиа» Сергея Грищенко. Точнее, здания как такового не было, стоял каркас, здание на этапе строительства. Его балансовая стоимость – около 700 млн руб., а сегодняшнюю рыночную оценку мы не заказывали. В целом 55 наших офисов по всей России находятся на балансе компании.

– Как с начала 1990-х изменилась бизнес-среда в России и ситуация на страховом рынке?

– Я рад тому, что в России появился частный бизнес, экономические успехи государства налицо. Развиваются транспортные перевозки, строительство, агропромышленный комплекс – вот основа нашего бизнеса, и благодаря этому портфель ВСК качественно диверсифицирован. По темпам роста ВСК выходит в лидеры рынка. Но как оцениваются предоставляемые компаниями финансовые результаты? Во многих СМИ доминируют по финансовым показателям такие образования, как «группа компаний», ряд компаний публикуют сводные финансовые показатели группы компаний. Хотя юридического понятия «группа компаний» или «страховая группа» в российском законодательстве нет. Более того, лидерство групп часто обеспечено успехом их акционеров, приобретающих новые компании. Реальную эффективность и успешность групп компаний на страховом рынке оценить крайне сложно. Не существует и критериев их оценок.

– У вас есть туристическая компания «ВСК-тур». Каким еще бизнесом занимаетесь?

– У меня с партнером есть строительный бизнес в Волгограде, недавно мы построили и открыли там торговый центр на 50 000 кв. м, строим жилье – около 100 000 кв. м. В начале следующего года сдаем офисное здание на 32 000 кв. м.

– Как мировой финансовый кризис скажется на состоянии российского страхового рынка?

– Главное – не разрушить то, что есть, лишний ажиотаж не нужен. Мы видим, что государство поддерживает ликвидность в банковской системе, и нужно участвовать в плане спасения. Рынок может снизить темпы роста по отдельным видам страхования, но страховщики выиграют от того, что будут размещать депозиты в банках. Наши страховщики почти не страхуют финансовые риски, профессиональную ответственность директоров, не занимаются созданием производных ценных бумаг – всем тем, из-за чего пострадали транснациональные страховщики. Могут быть проблемы у страховщиков, которые привязаны к холдинговым структурам, отдельным банкам, лизинговым компаниям. Гораздо большую опасность – например, по сравнению с полученной переоценкой ценных бумаг, несет для страховщиков создание собственных управляющих, лизинговых компаний, банков, зависимость от страхования автомобилей, приобретаемых преимущественно в кредит, а также демпинг ради поддержания сборов премий любой ценой. Все это создает для страховых компаний дополнительные риски, которые могут реализоваться через определенное время. Рыночным страховщикам переживать не стоит.

– Какие акции есть в инвестиционном портфеле ВСК?

– У нас есть акции Сбербанка. Есть немного ВТБ, «Роснефти».

– Личные деньги куда вкладываете?

– В компанию. Сегодня это один из основных источников развития ВСК.

– После перехода на пост председателя совета директоров с должности гендиректора свободного времени стало больше?

– Появилось больше времени на осмысление, определение стратегии развития компании. Количество времени, которое трачу на работу, не сократилось, изменилось ее качество.

Дети Сергея Цикалюка

«Моему младшему сыну девять лет. Старший учится на факультете международных экономических отношений МГИМО, заканчивает магистратуру. Я хотел, чтобы он получил хорошее образование в России, ведь родители чувствуют себя уверенно и комфортно, когда хорошо детям. Я не строю планов относительно того, будет ли он работать в компании, возглавит ли ее. В компании абсолютно рыночные отношения: сможет, докажет, победит – пожалуйста! Никто из моих друзей, работающих в ВСК, не рассматривался мною как кандидат на пост гендиректора только из-за долгих дружеских взаимоотношений».