Картина мира: Наш Обама

За неделю до выборов один новостной телеканал решил пошутить – послать корреспондента с майками Джона Маккейна на нью-йоркский Upper West Side (интеллигентский район между театрами Линкольн-центра и Колумбийским университетом). Задача его была найти там хотя бы одного республиканца.

На бедолагу было жалко смотреть. Прохожие над ним подтрунивали, а одна дама на вопрос, есть ли у нее друзья-республиканцы, заявила: «Конечно, нет. Если бы были, они бы давно уже перестали быть друзьями!»

При Буше Нью-Йорк процветал – во всяком случае, образованная и состоятельная его часть. Это город контрастов, с огромными трущобами, однако средний доход на Манхэттене значительно превышает показатели по стране. Ньюйоркцы также имеют более высокий образовательный уровень, что напрямую ведет к высоким доходам. Следовательно, снижение налогов при Буше ньюйоркцам благоприятствовало. Это было также время баснословных барышей на Уолл-стрит и заоблачной недвижимости. С 2000 г. цена средней квартиры на Манхэттене выросла в четыре раза, зашкалив за $1,2 млн.

Однако Буш всегда имел в Нью-Йорке мизерный рейтинг, который поднялся лишь после терактов 11 сентября, и то ненадолго.

По иронии судьбы многое из того, что Буш и его соратники сумели натворить, – результат этих терактов. Именно на необходимости ответить на террор и предотвратить новые атаки зиждилась «имперская» власть Буша, из нее проистекли войны на Ближнем и Среднем Востоке, слежка за собственными гражданами и содержание сотен людей в Гуантанамо без предъявления обвинений.

Вашингтон при Буше проводил произраильскую политику – во всяком случае, давал правому правительству Израиля карт-бланш. В Нью-Йорке живет большинство еврейского населения США, которое тоже поддерживает Израиль, да и символ неоконсервативной мысли – журнал Commentary издается там же. Тем не менее как за Буша, так и за Маккейна голосовало не более 25% евреев. И несомненное меньшинство в Нью-Йорке.

Это не вопрос политики. У Нью-Йорка были губернаторы и мэры-республиканцы, включая нынешнего – Майка Блумберга. Однако даже у представителей «старых фамилий», тех, кто поколениями гордо называет себя республиканцами, Буш всегда вызывал недоумение. Хотя сам он выходец из подобной семьи.

Нью-Йорк всего лишь пример. Профессиональная интеллигенция обитает на обоих побережьях и в больших и средних городах центра страны, таких как Чикаго, Миннеаполис, Остин, Канзас-Сити.

Администрация Буша, ее мировоззрение, идеология и действия глубоко чужды этой интеллигенции. Она не понимает патологическую набожность «средней Америки», ее борьбу с дарвинизмом и абортом, воинствующий провинциализм, выдаваемый за любовь к родине, ненависть к налогам, безразличие к чужой бедности и боязнь иммигрантов.

Причем помимо морального отвращения тут действуют и практические соображения. Как группа, зависящая от глобализации, новых технологий, свободного обмена информацией, международной торговли и мировых финансовых рынков, интеллигенция не может позволить Америке стать страной-парией, закрыться от мира. Она осознает, что процветание страны зависит от иммигрантов, как неученых, так и квалифицированных. Она не делит людей по расовому признаку.

Она хочет, чтобы компетентное государство регулировало экономику и направляло средства в «зеленую» энергетику и образование. Ей понятно, что без современной системы образования и здравоохранения Америка проиграет международную конкурентную гонку.

Непонимание обоюдно. Избиратели блока, приведшего Буша к власти, точно так же не принимают космополитичную интеллигенцию, считают ее антиамериканской. Во время избирательной кампании в адрес Обамы прозвучало обвинение в том, что он слишком умен – получив элитное образование, он не может знать настоящей Америки.

Неудивительно, что при Буше интеллигенция испытывала отчуждение от власти и что она с таким энтузиазмом приняла Обаму. Конечно, расовая принадлежность будущего президента играет важную роль. Он, возможно, не типичный афроамериканец, но он сам избрал эту среду, к тому же поселившись в чернокожем Южном Чикаго. За него проголосовало более 95% черного населения.

Вечер выборов я провел у соседей, в нашем пригороде. На вечеринке было около ста гостей, практически все белые и состоятельные: финансисты, журналисты, юристы, врачи. Когда объявили победу Обамы, у многих на глазах были слезы. Ведь совсем недавно, в детские годы Обамы, в южных штатах ему не разрешалось сидеть на одном сиденье с белыми.

Но Обама из их круга. Он говорит на их языке, и они поддерживают его программу. Как замечают комментаторы, он продукт нового, пострасового общества.

Он мог бы быть на похожей вечеринке. Почему нет? Я, например, окончил Колумбийский университет в год, когда он туда поступил. Мы работали в одной и той же фирме, Business International, хотя и с разницей в несколько лет.

При всех издержках демократии Америки у нее, как сказал Линкольн в Геттисбурге, «народное правительство, избранное народом и существующее для народа». Вопрос – для какого народа.