Художество

Город перманентно объят ужасом. Элегантную дамочку в кудрях лишили кошелька, в подворотнях – хоть глаз выколи, а из какого-то, очевидно, стратегически важного болота выпрыгивают поочередно Ева Мендес (Песчинка) в латексе и Сэмюэл Л. Джексон (Спрут) в гуталине. (Впрочем, возможно, Джексон сначала был на берегу, а уже потом оказался в болоте, трудно сказать наверняка.) Периодически из того же болота взывает некая Лорелея, известная лишь морякам и полицейским сладкоголосая сирена, – она активно манит кого-то и обещает неслыханное блаженство. Разумеется, только один человек способен разобраться, что к чему: трагически погибший и счастливо воскресший четыре года назад полицейский со скорострельной фамилией Кольт, в народе более известный как Мститель (Гэбриэл Махт).

Как и во взрослом фильме нуар, что происходит три четверти фильма «Мститель», абсолютно неясно. Немного утешает, что герои это чувство разделяют: «Нет, это не она, она не убивала» (говорит Мститель, посмотрев на снимок, оставшийся после того, как Песчинка-Мендес присела на ксерокс). «Это дело Спрута, но что он имел в виду?» «Полная задница, Доненфильд, ты ведь не продал сокровище Арго дважды?» Когда наряду с сокровищем Арго в диалогах начинают активно фигурировать «кровь Геракла» («А я всегда думал, его зовут Геркулес», – парирует Мститель, прежде всего думая, очевидно, об овсянке быстрого приготовления), сыворотка Спрута, Золотое руно и «ДНК Бога», сохранять ясность рассудка становится все труднее.

От хорошего фильма по комиксу всегда, грешным делом, ждешь интересной истории, но отчасти благодаря талантливому русскому дубляжу, отчасти из-за исходной неизощренности сценария в данном случае следить за сюжетом не стоит. И тем более не нужно вслушиваться, что это они там говорят. «Мстителя» нужно смотреть. Первая самостоятельная режиссерская работа Фрэнка Миллера – человека, который на пару с Робертом Родригесом сделал «Город грехов» и придумал «300 спартанцев», – во-первых, выдержана в стиле его собственных графических романов, а во-вторых, по возможности следует духу и букве первоисточника: комиксам Уилла Эйзнера. Изображение в «Мстителе» блестящее, работа художника – тоже, к тому же в отличие от «Города грехов» фильм, если очень хочется, можно показывать детям: на всю картину всего один, кажется, отрезанный палец. Да и рефрен о страстной любви героя к своей столице («Она всегда со мной. Она – это мой город») не глупее, в сущности, чем оно полагается в комиксах.

Проблема в том, что на одних раскрашенных кедах (такие же красные, кстати, были у Клайва Оуэна в «Городе грехов»), крови белого цвета и пионерском галстуке для главного героя сделать хорошее кино довольно сложно. В «Городе грехов» казалось, что изображение, уникальная полурисованная стилистика, доминирует над остальным. В «Мстителе» стилистике даже не над чем доминировать, кроме нее тут все равно нет ничего. Впрочем, есть: ближе к концу Скарлетт Йоханссон появляется в нацистской форме.