Для дела: Хозяева лесов
Чаще всего лесные владения ассоциируются либо с прагматичным инвестированием в целлюлозно-бумажную промышленность (когда стройные ряды хвойных деревьев скрываются за горизонтом), либо с романтическими картинами солнечных лужаек, где среди вековых дубов и звенящих ручейков порхают дриады. На практике инвестиции и романтика не всегда являются взаимоисключающими понятиями. Учитывая, что кризис на лесной промышленности практически не сказался.
«Хотя цены на древесину недавно упали, стоимость лесных участков остается высокой, – говорит Роланд Браун, директор по инвестированию Scottish Woodlands, крупнейшей британской компании по управлению частными лесными угодьями. – Коммерческую ценность представляют лесные угодья площадью примерно от 50 га. Но они обладают и рекреационной ценностью». Лесные территории такого масштаба, где растут промышленно используемые ели и другие хвойные породы, а также разнообразие широколиственных (береза, рябина и ясень), со слегка холмистым ландшафтом, в том числе расположенные вдоль мелких речушек, приносят не только радость, но и прибыль.
По оценкам Investment Property Databank (индекс лесной промышленности), совокупный рост стоимости коммерческих лесных земель в 2007 г. составил 31,6%, а среднегодовое повышение в цене за последние три года – чуть менее 25%. В основу расчетов легли выборочные значения совокупной стоимости коммерческих лесных массивов (в основном еловых) в частном секторе. Три года назад лесной массив средней площади (к примеру, 81 га) с ситхинскими елями возрастом от 30 до 40 лет стоил бы 2500–3500 фунтов стерлингов за 1 га, а сейчас – 5000–6000 фунтов. Средства, полученные от вырубки леса, не облагаются подоходным налогом.
За тот же период более мелкие лесные массивы – от 1 га и более, где обычно растут преимущественно местные широколиственные породы, – также возросли в цене. «Такие участки пользуются большой популярностью», – рассказывает Джон Сирл, менеджер компании Scottish Woodlands, курирующий территорию от графства Ланкашир на севере Англии до графства Глостершир на западе, включая Уэльс. Он стал свидетелем того, как цены на небольшие лесные массивы за последние три года выросли вдвое: «Вместо того чтобы потратить 25 000–50 000 фунтов стерлингов на таймшер в Испании, многие предпочитают инвестировать в небольшой лесной участок. Люди с удовольствием возвращаются «назад к природе», ходят в походы с детьми или внуками. Кроме того, приятно чувствовать, что ты защищаешь природу. Дополнительное преимущество – собственность на лесные угодья в Великобритании не облагается налогом на наследство. Некоторые видят в этом больше пользы, чем от участия в благотворительности».
Все леса Великобритании находятся в ведении государственного исполнительного ведомства – комиссии по лесоводству. Вырубку леса необходимо компенсировать – высаживать новые деревья или обеспечивать естественное воспроизводство. На возведение в лесу постоянных сооружений требуется разрешение, получить которое очень непросто. Зато разрешается строить временные сооружения – например, подсобки для хранения инструментов.
В странах, более богатых лесными угодьями, власти относятся к лесной застройке не так строго. В Финляндии, где на долю лесов приходится 74% общей территории (в Великобритании – всего 12%), собственникам разрешено строить небольшие домики на принадлежащих им лесных участках. Финны очень глубоко ощущают связь с природой. По словам Теппо Хуяла, старшего научного сотрудника Финского научно-исследовательского института лесного хозяйства, владение лесными землями ассоциируется здесь прежде всего с семейными ценностями. «Это связь с нашими предками. Раньше финны в основном занимались фермерством. Лес приносил по меньшей мере половину дохода. Приятно ощущать связь с деревней и пожилыми родственниками, которые и сегодня живут там, – говорит он. – В нашей стране многие владеют участками в лесу площадью хотя бы несколько гектаров, как правило с летним домиком. У нас тоже есть правила, требующие восстанавливать лесные насаждения после вырубки, но при этом разрешено строительство на небольшой территории. Многие дома в лесу расположены неподалеку от озера – мы любим плавать. Нам не так важно, есть ли в доме электричество. А вот сауна чаще всего присутствует. Мы любим гулять по лесу, любоваться деревьями, собирать ягоды и грибы, а зимой обычно катаемся на лыжах».
Хуял живет в Хельсинки, работает в местном университете, но часто навещает родителей, которые проживают в 200 км к северо-востоку от столицы. Им принадлежит лесной участок площадью 120 га с коттеджем на берегу озера. У Теппо Хуяла есть и собственный лесной участок площадью 35 га неподалеку от родительского. 32-летний научный сотрудник считает себя потенциальным участником демографических изменений, в результате которых городские дети-служащие беби-бумеров, владеющих лесными угодьями, через 20–30 лет станут их наследниками.
А в Канаде, где связь людей с природой не так глубока, входит в моду инвестирование в лесные угодья. В стране разворачивается активная маркетинговая кампания по купле-продаже лесных угодий в рекреационных целях – например, с возможностью строительства дачных домиков. «Сегодня на рынке сложилась неблагоприятная конъюнктура для коммерческой канадской древесины. Давним ее импортером были США. Но в Америке наблюдается застой в жилищном строительстве, что отрицательно сказалось на деревообрабатывающей отрасли Канады, – говорит Браун. – Поэтому многие собственники традиционно коммерческих лесных угодий задумываются об их продаже. Кроме того, леса на западном побережье Канады подверглись нападению сосновых короедов, что опять-таки ударило по экспорту».
Одна из наилучших перспективных возможностей инвестирования, сочетающая коммерческую и рекреационную ценность, в настоящее время есть в Шотландии, где 17% земель покрыто лесом. В ближайшие 40 лет шотландские власти намерены повысить эту долю до 25%. Шотландская программа развития сельских регионов предусматривает механизмы поддержки высадки новых деревьев и обеспечивает возможность покупки земли в этих целях. Учитывая широкое разнообразие вариантов безвозмездной помощи, содействие экологических организаций и органов местного самоуправления, создание новых лесных массивов позволяет обогащать и сохранять природные ресурсы, не пренебрегая коммерческой стороной вопроса.
К этой инициативе недавно присоединился Тим Ньюволл-Уотсон. Он приобрел поле площадью 4,3 га в центральной Шотландии, которое планирует превратить в рекреационные лесные угодья из смешанных широколиственных пород. «В условия сделки, предполагающие предоставление гранта, входит обеспечение общественного доступа [в лес] на взаимовыгодной основе», – рассказывает он.
Сам он работает в области повышения квалификации руководящих и управленческих кадров. Он владеет недвижимостью в Европе и Великобритании, но не рассматривает будущие лесные угодья как бизнес. «Я не сторонник чисто коммерческих лесных массивов, – утверждает он. – Пять лет назад я приобрел частично вырубленный лесной участок площадью 63 га в Пертшире, на западе Шотландии. Там остались лишь старые дубы и немного ситхинских елей. Я собираюсь высадить еще и смешанные широколиственные породы. Естественно, мои дети получат льготы по налогу на наследование, но я не гонюсь за сиюминутной прибылью. Мы лишь верные стражи деревенских угодий и лесов».