Девальвация в 1998 и 2009 гг.: Разные условия


Как генералы готовятся к прошедшим войнам, экономисты и политики готовятся к уже прошедшим кризисам. В принципе, это естественно и даже неплохо. Естественно, поскольку реально только то, что было на практике, и только реальность может быть предметом серьезного анализа. Неплохо, поскольку усвоение уроков прошлого позволяет избегать старых ловушек, от которых не застрахована ни одна страна. Многие государства в последние 100 лет с удивительным упорством наступали на одни и те же грабли, вновь и вновь проходя через одни и те же кризисы – история не имеет предела и готова задавать одни и те же уроки, пока они не будут усвоены нацией и ее элитой. Впрочем, усвоение уроков прошлого не страхует от новых вызовов (и связанных с ними новых ошибок) – история любит ставить новые загадки, меняя условия для, казалось бы, уже решенных задач.

В период экономического бума и, соответственно, беспрецедентно высоких цен на основные товары российского экспорта (топливно-энергетические ресурсы и металлы) многие экономисты и политики порой задавались вопросом: а что будет, когда и если высокая конъюнктура завершится. Было ясно, что такое развитие событий будет довольно неприятно для бюджета. Однако с точки зрения перспектив экономического роста ситуация представлялась не столь фатальной. За падением сырьевых доходов должно было последовать снижение курса рубля – сильно переоцененного в условиях бума, что, в свою очередь, привело бы к повышению конкурентоспособности внутреннего производства и активизации процессов импортозамещения. Иными словами, ожидалось повторение позитивного опыта 1999–2001 гг.

Ухудшение внешнеэкономической конъюнктуры налицо, резко сжался приток нефтедолларов. Однако серьезной активизации деловой активности ждать не приходится. Кризис пришел, негативные тренды проявились, рубль девальвирован. Но это другой кризис, он существенным образом отличается от кризиса 1998 г., и было бы странно ожидать от него повторения трендов десятилетней давности.

Можно обнаружить несколько важных особенностей, которые ограничивают влияние девальвации на функционирование современной российской экономики.

Во-первых, современная Россия находится на инвестиционной стадии экономического роста, т. е. в условиях, когда рост требует вложения дополнительного капитала. Проще говоря, в России сейчас практически нет свободных мощностей, которые могли бы быть задействованы даром. Наличие этих мощностей в 1998 г. дало мощный толчок восстановлению, особенно частного сектора. Но все это делалось практически без капиталовложений (или с минимальными вложениями). Политическая и макроэкономическая стабилизация значимо повысили на тот момент защищенность личности и собственности, а уже этого (вкупе с либерализацией хозяйственной деятельности) было достаточно для начала рывка. Сейчас, несмотря на кризис, требуются инвестиции, которые обеспечивали бы устойчивость российской экономики и при этом были направлены на модернизацию. Инвестициям препятствует неопределенность спроса и отсутствие на рынке дешевых денег. Между тем процентная ставка в России сейчас находится на уровне 12%, что обусловлено высокой инфляцией.

Во-вторых, глобальный характер нынешнего кризиса. В конце 1990-х кризис был отечественный, но характерный для многих развивающихся рынков. Продолжавшийся бурный рост мировой экономики (развитых рыночных экономик) генерировал мощный спрос, и поэтому даже некоторое улучшение макроэкономических параметров и корпоративных отношений в кризисных странах быстро приводило к восстановлению роста. К тому же по развивающимся рынкам он был растянут во времени: 1997 г. – в Азии, 1998 г. – в России, 1999–2000 гг. – в Бразилии и Аргентине. Поскольку же кризис, благодаря глобальному росту и накопленному к тому времени опыту антикризисной борьбы, оказывался в каждой стране коротким, начало кризиса в очередном регионе мира практически совпадало с выходом другого региона из кризиса. Иными словами, девальвация на фоне глобального кризиса – это совсем не то же самое, что девальвация в условиях экономического подъема.

В-третьих, сама девальвация гораздо более ограничена, чем в 1998 г. Тогда курс рубля понизился более чем втрое – сейчас снижение порядка 40%. Тем самым ее масштабы воздействия на экономику будут заведомо гораздо менее значимыми.

Отчасти это даже неплохо, поскольку, в-четвертых, результатом почти десятилетнего бума стало возрастание зависимости части отечественного реального сектора от поставки зарубежных комплектующих и оборудования. Это была цена перехода от восстановительного роста (на основе вовлечения незадействованных мощностей) к инвестиционному. Продолжалась интеграция России в мирохозяйственные связи, приток иностранного капитала способствовал освоению ноу-хау и повышению производительности труда. Однако это означает повышение затрат на производство соответствующих товаров.

В-пятых, девальвация по отношению к доллару США произошла не только в России, но и практически у всех значимых торговых партнеров России в Восточной Европе и на территории бывшего СССР. Тем самым они тоже повысили свою конкурентоспособность, и российские товары не становятся в сравнении с ними более привлекательными по цене. Кроме того, девальвация в меньших масштабах прошла по отношению к евро, тогда как в этой валюте номинируется значительная часть российского импорта.

Разумеется, приведенные аргументы не означают, что снижение валютного курса не окажет своего положительного влияния на экономику. В последние месяцы лучше почувствовали себя многие импортеры. Замедление спада и некоторая активизация предприятий, работающих на внутренний рынок, в феврале – марте также отчасти являются следствием ослабления рубля.

Ход и последствия девальвации образца 2009 г. свидетельствуют о значимом ослаблении ее возможностей оказывать благоприятное воздействие на состояние и динамику российской экономики. Мы более не можем надеяться на повторение «чуда-1998». Вывод из этого следует очень простой: без глубокой структурной модернизации Россия в дальнейшем не сможет решать стоящие перед ней стратегические задачи. И модернизацию надо начинать уже сейчас, в условиях глобального кризиса.