Гей-октябрь

Про убийство в рецензии рассказывать можно – с него фильм и начинается. А уже потом раскручивается история, как рядовой и не слишком молодой гей, вроде бы обреченный на тихую, незаметную жизнь с любовником в скромном гнездышке на обочине общества, вдруг осознал необходимость бороться за права отвергаемых. За то, чтобы «не таких» признали нормальными равноправными гражданами. За то, чтобы они, не скрывая ориентации, могли избираться в органы управления. Поначалу Милк объединил вокруг себя большую образовавшуюся в Сан-Франциско к середине 1970-х коммуну тех, кто именовал себя LGBT: Lesbian/Gay/Bisexual/Transgender. А потом понял, что у расовых, национальных, иммигрантских меньшинств те же социальные проблемы. Так и стал народным вожаком. Так и оказался первым гомосексуалистом, ставшим членом городского совета в том же Сан-Франциско.

В сущности, «Харви Милк» – типичная история о формировании классового самосознания. Отстраняясь от фильма, можно напомнить, что Энди Уорхол и его богемное окружение не замечали общества и не задумывались о проблемах геев, тратя время на арт- и киноэксперименты, поэтические чтения и вечеринки. Общество хорошо платило за картины, и бог с ним. Роберт Мэпплторп, напротив, злил, сознательно эпатировал общество, посылал к черту. Именно в 1978-м, в год политического триумфа и гибели Милка, он сделал свои первые фотовыставки, объявленные порнографическими. Его идеология: геи – другие и гордятся этим, они не будут и не хотят быть скучными и пресными, как остальные все.

Милк, напротив, доказывает в фильме обществу (в том числе и современному зрителю), что геи хотят и могут быть как все. Готовы ради равных прав играть по правилам большинства. Поэтому он надевает приличный, как у всех, костюм с галстуком и произносит в городском совете отнюдь не эпатирующие, а очень взвешенные спичи. Но только потому, что пришел к идее классовой солидарности. Его судьба в фильме очень похожа на судьбу, например, Павла Власова из романа «Мать». Тем более что, как и Власов, Милк прекрасно понимает силу такой акции, как направленная против властей массовая демонстрация с политическими лозунгами.

После нескольких минималистских, в меру авангардных картин – «Джерри», «Слон», «Последние дни», «Параноид-Парк» – режиссер Гас Ван Сэнт сделал фильм жанра «гражданский долг». Сыгравший Милка голливудский либерал Шон Пенн, хотя и является в отличие от Ван Сэнта представителем сексуального большинства, тоже, безусловно, рассматривал свою роль как гражданский долг. Не зря же, принимая оскаровскую статуэтку, он разразился со сцены речью в защиту однополых браков. Впрочем, Пенн ставил перед собой и творческие задачи. Гомосексуалист на экране получился из него, что называется, убедительный. Почти Гей Геевич. «Оскара» ему скорее всего дали по политическим мотивам, но нельзя сказать, чтобы он его не заслужил. Хотя Рурка с его «Рестлером» все равно жаль.

Но по-настоящему интересна в фильме только атмосфера. Реальные документальные кадры, газетные заголовки 1950–1970-х, реконструированный быт тогдашних маргинальных коммун. Оказывается, американская полиция устраивала облавы на гей-бары, за сексуальную ориентацию заковывала в наручники.

В остальном же фильм даже до неприличия традиционный, укладывается в рамки типичных кинобиографий великих героев и в особенности революционных борцов. Мы сказали о Павле Власове, но еще больше «Харви Милк» напоминает «Ленина в 1918 году». В героя тоже стреляют. Покушение тоже спровоцировано тайными врагами. Выстрелы вызывают народный гнев и порождают многотысячную демонстрацию. Разница лишь в том, что в «Харви Милке» Надежда Константиновна другого пола.