Новинки книжных развалов

Корпоративное гражданство: концепции, мировая практика и российские реалии

Перегудов Сергей, Семененко Ирина

М.: Прогресс-Традиция, 2008. 448 с.

«И к цели мы с тобою дойдем любой ценою! Сияй, зари восход!» – исполняют гимн сотрудники одной из российских компаний за 5 минут до начала работы. Они, судя по книге ученых из ИМЭМО РАН Сергея Перегудова и Ирины Семененко, явно подражают японцам, где «корпорации имеют прочную «солидаристскую» репутацию» и «традиционно строят стратегии на тесном взаимодействии с органами власти и персоналом». Именно в этой стране, например, родилась «модель «киосей» (kiosei) – авторская разработка компании «Кэнон», нацеленная на последовательное продвижение корпорации к полномасштабному корпоративному гражданству».

Понятие «корпоративное гражданство», напоминают ученые, появилось в 1980-е гг. в американской литературе по управлению. «В самом общем плане корпоративное гражданство, – дают собственное определение термина авторы книги, – это стратегия бизнеса во взаимодействии с обществом в целях обеспечения эффективного и устойчивого развития и повышения собственной репутации как ответственного «гражданина», полноправного участника такого развития».

Изучая, где и как в мире укоренилось корпоративное гражданство, ученые пишут: «Мы рассматриваем корпоративную социальную ответственность и корпоративное гражданство как единое целое». Приводя традиционную для большей части бизнес-сообщества формулу корпоративной социальной ответственности: «КГ (КСО) = экономическая эффективность + выполнение налоговых обязательств + корпоративная филантропия + прозрачная отчетность», они, заявляют: «Корпоративное гражданство – плоть от плоти «новой экономики».

Судя по результатам исследования, в России эта «новая экономика» еще не наступила. «Государство в лице своих представителей, – пишут ученые, – активно вторгается в сферу интересов корпоративного сектора, причем такая экспансия превращается в самоцель». В итоге «принудительное спонсорство маскируется различного рода псевдоуступками, носящими иногда чисто символический характер, или реальными уступками в рамках «взаимовыгодного обмена ресурсами». И вряд ли в ближайшем будущем этот институт станет эффективным, ведь механизмы «учета взаимных обязательств бизнеса, государства и групп социальных интересов могут эффективно работать только в обеспеченном государством правовом поле».

Но что радует – бизнес в России сам становится реальным корпоративным гражданином. Перегудов и Семененко пишут о том, что пионером этого явления стал фонд «Открытая Россия», созданный Михаилом Ходорковским: «Ни критическое отношение центральных и местных властей, ни препятствия, чинившиеся ими и существенно осложнявшие деятельность фонда, не остановили целый ряд других российских меценатов в их стремлении создать собственные фонды».