Свое дешевле
Крупным компаниям дешевле производить электричество самим, чем покупать. Но не все этим пользуются«Сургут» за счет переработки попутного газа экономит по меньшей мере 20%, подсчитал аналитик ФК «Открытие» Павел Попиков (компания эти данные не раскрывает). Здесь та же история: из-за дефицита в трубопроводной системе «Газпрома» нефтяникам часто приходится газ просто сжигать.
Сами себе энергетики
Магнитогорский меткомбинат (ММК) обеспечен собственной энергией на 91% и она обходится предприятию в разы дешевле, чем покупная, рассказывает представитель компании Евгений Ковтунов. У Магнитки станций на 640 МВт, треть из них построена в последние 10 лет. Все вложения уже окупились, говорит Ковтунов. В 2008 г. свое электричество стоило Магнитке $31,26 за 1 МВт ч, а недостающую энергию компания докупала на рынке в 2,2 раза дороже – в среднем по $68,5 (с учетом платы за мощность). В этом году разрыв достиг 2,7 раза: $21 против $55,7 за 1 МВт ч. В прошлом году ММК сэкономил за счет этой разницы $190 млн, за четыре месяца этого – $60 млн, радуется Ковтунов.
Череповецкий завод «Северстали» обеспечен собственной энергией на 63%, а ее стоимость в 2,5 раза меньше, чем на свободном рынке, раскрывала компания. НЛМК обеспечен своим электричеством на 40%, «Мечел» – на 70%. Своя энергия в 1,3–1,5 раза дешевле, чем на рынке, говорит пресс-секретарь «Мечела».
Строят станции и нефтяники. «Сургутнефтегаз» за последние годы запустил 20 электростанций общей мощностью 540 МВт, говорит представитель компании. Своей энергией «Сургут» обеспечен на четверть. Собственные энергомощности «Лукойла» – 463 генерирующие установки на 337 МВт, которые обеспечили в 2008 г. 6,1% потребностей в энергии, говорит представитель компании. У «Газпрома» для обеспечения энергией газотранспортной системы 1858 малых станций, которые покрывают 7,2% потребности. Себестоимость производства малых станций обе компании не раскрывают, но обе решили обзавестись и крупными активами в энергетике: «Лукойл» купил ТГК-8 на 3264 МВт, «Газпром» контролирует четыре генерирующие компании суммарной мощностью свыше 35 000 МВт.
Но такие активы – уже самостоятельный энергетический бизнес, отмечает директор Фонда энергетического развития Сергей Пикин. По правилам все промышленные потребители (вне зависимости от того, есть у них дружественные электростанции или нет) должны покупать 70% электричества по регулируемым государством тарифам и только 30% могут купить на рынке или у «своих» по договорам, отмечает эксперт. А станции предприятий существуют вне этих правил: они встроены в производственный цикл как отдельный цех – и расходы на производство электричества просто учитываются в себестоимости, говорит он.
У черных металлургов доля электроэнергии в себестоимости не превышает 5% (данные аналитика «Уралсиба» Дмитрия Смолина), в затратах на добычу нефти она чуть больше 10% (данные аналитика Unicredit Securities Павла Сорокина). А вот у производителей химии и алюминия эта доля гораздо выше, при том что собственных энергомощностей у них сильно меньше.
По данным UC Rusal, доля электроэнергии в себестоимости алюминия – порядка 30%. При этом компания лишь на 5% обеспечивает себя электричеством (за счет ТЭЦ при глиноземных заводах). Своя энергия тут тоже дешевле покупной. Например, для Ачинского глиноземного завода она обходится в 273 руб. за 1 МВт ч, а покупная – в 2,7 раза дороже: в 741 руб. за 1 МВт ч.
«Сибур», в себестоимости производства которого электричество занимает 20–30%, обеспечен своей энергией только на «пару процентов», признает представитель компании. Но строить новые станции компания не планирует – это непрофильный бизнес, который требует больших инвестиций.
Почему это выгодно
Металлургам и нефтяникам выгодно производить электричество, потому что у них есть собственное сырье. Магнитка использует доменный и коксовый газ, которые в противном случае просто выбрасываются в атмосферу, говорит Ковтунов. Но собственный газ обеспечивает станции лишь на треть, остальное приходится на покупной природный, уточняет он.
Но и без своего сырья можно сэкономить: только на транспортировке по сетям – до 35–65%, говорит Пикин. Из оставшейся цены электричества примерно половину приходится платить за мощность (поддержание станций в рабочем состоянии), продолжает он. Еще порядка 2–3%, по его словам, уйдет на оплату работы биржи и диспетчера, а 3–5% – сбытовой компании.
Насколько выгодны инвестиции в свою энергетику? Строительство 1 МВт мощности газового блока стоит $1 млн, угольного – $1,5 млн, при использовании коксового газа – до $2 млн, передал через пресс-службу гендиректор инжиниринговой группы Е4 Петр Безукладников. Если взять по максимуму, 200 МВт, построенные в последние 10 лет, стоили Магнитке порядка $400 млн. Если ориентироваться на $60 млн (треть от общей прошлогодней экономии Магнитки в $190 млн), станции окупились за 6–7 лет. Отбить инвестиции в строительство станции можно за 6–8 лет, подтверждает представитель «Сильвинита» (компания запустила энергоблок на 12 МВт за 600 млн руб.).
Промышленники обещают строить новые мощности. Недавно гендиректор «Белона» (угольная «дочка» Магнитки) Андрей Добров заявлял, что рассматривает возможность строительства ТЭЦ на 500 МВт вместе с Магниткой. Сама Магнитка в ближайшие годы планирует обеспечить себя энергией на все 100%, говорит Ковтунов. Продолжат строить станции и «Сургут», и UC Rusal. Во всех новых проектах мы делаем ставку на энергометаллургические комплексы, где заводы идут в жесткой привязке к станциям, говорит представитель UC Rusal (пример – Богучанский завод, который возводится вместе с гидроэлектростанцией).
Сейчас доля собственных мощностей предприятий в России – лишь 5% от общего объема выработки (см. рисунок). В развитых странах эта цифра доходит до 25–30%, за малой и средней энергетикой – будущее, считает экс-председатель Федеральной энергетической комиссии Георгий Кутовой.