Интеграция: Малый совнархоз

Даже самым лояльным экспертам очень трудно интерпретировать внезапный выход России из переговоров по присоединению к ВТО. Силясь найти рациональное зерно в почти истерическом решении сосредоточиться вместо этого на строительстве Таможенного союза с Белоруссией и Казахстаном, отечественные и иностранные комментаторы теряются в догадках. Приводимые щадящие объяснения сводятся к следующему.

1. Россия устала искать понимания в организации, предвзято к ней относящейся и формулирующей совершенно неприемлемые для нее условия присоединения.

Что же есть такого в условиях ВТО, что может быть приемлемо для 153 государств мира, включая все развитые страны, Китай, Индию, Бразилию, Украину и Саудовскую Аравию, и неприемлемо для России? Нет ответа. Да, Россия осталась последней по-настоящему крупной экономикой за пределами этой организации. Но это вовсе не значит, что условия присоединения России – с нашими еще докризисными 3% мирового ВВП и 2% международной торговли, причем представленными в основном энергоносителями, – играют какую-то невероятно важную роль в глобальных хозяйственных процессах.

Если брать конкретные секторальные досье, по которым до сих пор буксовали переговоры, то совершенно непонятно, что могло так внезапно серьезно разочаровать столь терпеливых доселе российских торговых дипломатов. Скорее, наоборот, ряд вопросов, ранее являвшихся камнем преткновения, – скажем, в части доступа на финансовые рынки – в свете свежеприобретенного миром кризисного опыта мог стать гораздо ближе к разрешению на наших изначальных условиях.

2. Коллективная стратегия присоединения эффективнее индивидуальной.

Теоретически это, может быть, справедливо. Но во-первых, прецеденты присоединения к ВТО групп стран, объединенных в таможенный союз, отсутствуют. Более того, поскольку самого союза юридически даже еще не существует, сложно сказать, как будут структурированы будущие переговоры и каковы их перспективы. Нужно быть очень большим оптимистом, чтобы полагать, что, скажем, Белоруссия будет с ходу соглашаться со всеми переговорными позициями, сочтенными целесообразными с российской точки зрения. Похоже, что вместо упрощения процесса мы получим здесь «второй фронт».

Во-вторых, объединение усилий России с намного менее продвинувшимися в присоединении к ВТО странами, разумеется, может что-то дать этим странам, но вряд ли сильно поможет самой России.

В-третьих, юрисдикция будущего Таможенного союза перекрывает далеко не все переговорные вопросы присоединения и их все равно рано или поздно придется пересогласовывать на национальном уровне.

Короче говоря, многолетние переговоры – псу под хвост.

3. Это блестящий тактический ход, который в условиях кризиса даст правительству полную свободу рук.

На самом деле центральный довод – вот он. Свобода торговли как идея и принцип российским властям абсолютно чужда. В свою очередь, несть числа претензиям к ВТО самых разных российских бизнесов. Несмотря на наше неприсоединение к этой организации, ей уже активно вменяют в вину приснопамятный кризис на алкогольном рынке имени ЕГАИС, тяжелое положение отечественного автопрома, трудности отечественных сельхозпроизводителей и многое-многое другое.

И вот теперь ликуют наши политики и отраслевые лобби. Истинные причины ликования никто даже не считает нужным скрывать: благодаря ничем больше не сдерживаемому протекционизму будет устранена ненужная конкуренция.

Между тем экономические законы неумолимы: чем меньше конкуренции – тем выше цены. Кто от этого проиграет? Причем не в долгосрочной перспективе, а уже завтра? Главная жертва протекционизма – российский потребитель, тот самый, кого наши власти клянутся и божатся защищать в кризисных условиях в первую очередь. Тот самый обычный гражданин, потребляющий отечественные товары и услуги, которые вопреки всемирным тенденциям у нас не дешевеют даже в условиях катастрофического падения спроса, а теперь уж точно дешеветь не будут.

Да и бизнесу ограждение от конкуренции в конечном счете не способно помочь. Ярчайшее тому свидетельство – печальная судьба General Motors. Утвержденные в его интересах в середине 70-х технические нормы расхода топлива дали некогда крупнейшему мировому автоконцерну лишь временную, как выяснилось, передышку в борьбе против более эффективных японских машин.

Судя по всему, 9 июня 2009 г. произошло очень важное событие, еще не оцененное многими по достоинству. В этот день российские власти наконец перестали делать вид, что ставят перед собой задачу модернизации страны, публично и торжественно объявив о том, что сделали свой выбор. Он прост как правда.

Вместо поддержки граждан – потакание конкретным сиюминутным бизнес-интересам, консервация расточительства и неэффективности.

Вместо либеральной экономики – дирижизм и протекционизм. И сопутствующая им коррупция, разумеется.

Вместо глобальной экономической интеграции – малый совнархоз.