Потеряли полгода

По итогам года спад ВВП составит около 8,5%, заявил Клепач. Рецессия могла бы быть не столь глубокой, уверен он, «хотя бы до 6%», если бы не опоздала господдержка.

«Мы потеряли время – полгода или даже больше», – констатировал Клепач (цитата по «РИА Новости»): антикризисный бюджет 2009 г. был принят в конце апреля, финансирование только началось, и большая часть антикризисных мер начнет действовать в III квартале. Антикризисную программу бюджетной поддержки экономики в 2,5 трлн руб. премьер подписал в июне.

Антикризисные меры правительства могли уменьшить спад ВВП на 2,2–2,5 процентных пункта – так оценило вклад госпомощи в динамику экономики Минэкономразвития, формируя социально-экономический прогноз на кризисный 2009 год. Выходит, Клепач признал, что в этом году господдержка не принесет эффекта.

В I квартале, по данным Росстата, госрасходы затормозили спад экономики лишь на 0,2 п. п. до 9,8%. За январь – май спад достиг 10,2% и пока изменений к лучшему Минэкономразвития не заметило, говорил недавно Клепач: инвестиции сокращаются, расшивки кредитов не произошло.

При этом экономика все больше зависит от государства: в структуре инвестиций в основной капитал доля госвложений, по словам Клепача, составляет 40% – вдвое больше, чем в прошлом году. В целом долю государства в экономике Клепач оценил в 45–50%.

Расходы стали поступать слишком поздно, согласен помощник президента Аркадий Дворкович. «Но альтернативных оценок [влияния задержки финансирования на ВВП] у меня нет», – говорит он.

Пресс-секретарь премьера Дмитрий Песков в ответ на просьбу прокомментировать заявление Клепача вспомнил пословицу, что все крепки задним умом. «Что-то действительно можно было сделать более эффективно и оперативно, – говорит Песков. – Но не стоит забывать, что мы имеем дело с невиданным до сих пор кризисом, точные причины которого до сих пор не установлены». Правительство приняло все меры, чтобы избежать коллапса, уверен он.

Правительство в кризис реагировало адекватно, считает менеджер ВЭБа: «Деньги в экономику поступали с беспрецедентной быстротой», иначе крупных корпоративных дефолтов, как в США, было бы не избежать, уверен он.

«Никто не обещал, что дождь из бюджетных средств польется рекой, – говорит сотрудник аппарата правительства. – Меры поддержки должны быть проработаны, а на это требуется время».

Проработано было не все. Например, готовившийся несколько месяцев механизм предоставления госгарантий по кредитам системообразующим предприятиям оказался непригодным и его пришлось менять. Пока госгарантии никому не выданы. Железнодорожное машиностроение работало бы в первом полугодии эффективнее, если бы шло инвестирование инфраструктурных проектов, говорит представитель «Трансмашхолдинга» Анатолий Мещеряков: заказы от РЖД уменьшились на 30%, а были бы деньги, объем заказов мог бы остаться на уровне 2008 г.

Минэкономразвития так часто меняет прогнозы, что лучше не заниматься упреками, негодует высокопоставленный чиновник правительства: «В ноябре обещало рост в 3%, в декабре – падение на 0,2%, в марте – на 2,2%, на 6–8% – в июне и 8,5% – в июле. И это не предел. Бюджет ни при чем». Есть более фундаментальные факторы влияния на экономику: «Сжатие спроса, экспорт, курс рубля, ухудшение ресурсной базы банков и уменьшение кредитов, перегрев в ряде отраслей до кризиса (что даст еще большее падение), большие запасы», – перечисляет чиновник.

Переход экономики от роста к спаду оказался слишком стремительным: в апреле Клепач признался, что до конца осени верил, что влияние мирового кризиса на Россию не будет столь сильным. В декабре он первым из чиновников произнес: «У нас рецессия».

Клепач констатировал очевидное, не удивлен главный экономист «Траста» Евгений Надоршин. Власти оказались не способны выполнить собственную антикризисную программу в объеме, который сами же утвердили, говорит он: «Никто, кроме них самих, не мешал принять антикризисный бюджет быстрее».

С самого начала было понятно, что восстановление экономики будет связано с расходованием средств, накопленных за годы роста, с возобновлением кредитования – его предприятиям должны были заменить бюджетные средства, соглашается с Клепачем экономист Merrill Lynch Юлия Цепляева: «Но деньги в запланированном объеме тратить не стали». Такую серьезную и долгую рецессию можно было бы предотвратить, если бы у России были крепкие институциональные механизмы, добавляет Цепляева: «Но высокие цены на нефть скрывали много проблем».

Спад экономики на 8–9% был очевиден давно, бюджетные траты вряд ли могли кардинально эту динамику изменить, говорит гендиректор Центра развития Высшей школы экономики Наталья Акиндинова (такой спад Центр развития прогнозировал в апреле, сейчас его прогноз – 10,7%). Но бюджет сейчас почти единственный инструмент антикризисного влияния на экономику, добавляет она. И это влияние зависит не только от объема расходов, но и от скоординированности действий чиновников, считает Акиндинова: «Ручное управление может нивелировать любой положительный эффект».