Modernizatsya.ru: Новый порядок


Мысль о важности институтов защиты прав собственности выглядит банальной, но в России к ней приходится возвращаться, так как правоохранительные органы стали одним из главных игроков в отечественной экономике.

В последние годы множатся как претензии к коммерсантам, так и закрытие дел после перехода активов к «правильным» владельцам. ЮКОС, «Русснефть», «Евросеть» – лишь частные примеры. Деятельность силовиков становится все активнее, ее освещение в прессе вытесняет прочие экономические новости, а официальные результаты впечатляют все меньше. По статистике МВД (www.mvd.ru), с 2004 по 2008 г. число преступлений экономической направленности выросло с 402 400 до 448 800 (на 11,5%), а размер нанесенного ущерба... сократился с 275 млрд до 142 млрд руб. (на 48,5%). Не странно ли это? Если исключить из этого числа кражи и обратиться лишь к «преступлениям в сфере экономической деятельности», то из 80 700 деяний, по которым в 2008 г. было открыто следствие, в суды передано 25 900 дел, а осуждены 7937 человек, или 9,8% фигурантов (в 2003 г. – около 20%). При этом в прошлом году милиция работала неплохо: раскрыты 88% убийств, 80% вымогательств и даже 44% квартирных краж. Что означают 90,2% развалившихся дел «в сфере экономической деятельности»? С одной стороны, хорошо, что столько предпринимателей остались на свободе. Но зачем открывать столько дел, которые не доходят до суда? Возможно, за этой цифрой скрыты либо непрофессионализм силовиков, либо их нечистоплотность.

Сложившийся за последние годы «новый порядок» поддерживается и законодательной властью, и работниками правоохранительных органов, и судебными инстанциями. Как возникла такая ситуация и можно ли ее изменить?

Во-первых, действующее законодательство, по сути, не разделяет экономические правонарушения, осуществляемые компаниями с серьезными активами, и преступления мошеннического характера, совершаемые частными лицами, подставными фирмами и компаниями, находящимися в предбанкротном состоянии. В то же время в первом случае у государства есть возможность компенсировать нанесенный ему ущерб без возбуждения уголовных дел и лишения предпринимателей свободы. Зачем (как это случилось в деле «Арбат престижа», где директор обвинялся по ст. 199 УК РФ в неуплате 49,5 млн руб.) заключать человека под стражу, не только тратя на содержание его и его подельника сопоставимую сумму, но и инициируя банкротство компании с оборотом в 9,8 млрд руб. и 6000 занятых? Куда легче заблокировать на счету компании сумму, в 10 раз превышающую инкриминируемую недоимку, и, если вина руководителей будет доказана, изъять ее в доход государства. Арест должен применяться, если возмещение ущерба маловероятно, а обеспечительные меры невозможны.

Вряд ли следует ужесточать редко применяемые нормы. Недавний пересмотр ст. 178 УК РФ с повышением срока лишения свободы за ценовой сговор и недобросовестную конкуренцию с трех до семи лет вызван не желанием жестче наказывать преступников (по этой статье в России в 2008 г. не было вынесено ни одного приговора о лишении свободы), а стремлением правоохранителей ввести в арсенал борьбы с потенциальными нарушителями весь пакет мер, используемых при раскрытии особо тяжких преступлений, наказываемых заключением на шесть и более лет, – прослушки, оперативной слежки и т. д. (что делает процесс расследования таких дел более «взяткоемким»).

Во-вторых, в делах о налоговых недоимках, неуплаченных пошлинах и картельных сговорах скорее следует ограничиваться штрафами, а не арестами. Именно это имеет место в США и Европе, а расследование крупнейшего в мире нарушения антимонопольного законодательства (дело T-201/04: Microsoft Corp. vs. Commission of the European Communities), закончившееся штрафом в 899 млн евро, не сделало судьбы Билла Гейтса и Стива Баллмера похожими на участь Михаила Ходорковского и Платона Лебедева. Более того, судам следует дать право в случае недоказанности предъявленных обвинений выносить постановления, требующие от правоохранительных органов выплаты пострадавшей стороне полной суммы инкриминируемого ущерба. Эта мера способна в разы снизить число возбуждаемых дел и резко повысить внимание контролирующих органов к коррупции и предвзятости силовиков.

В-третьих, нужна взаимная ответственность предпринимателей и госслужащих в спорных ситуациях. Если, например, налоговые органы проводят проверку предприятия и не находят нарушений, а позднее против компании возбуждаются дела по налоговым преступлениям (что имело место и в случае с ОАО «Апатит», и в случае с «Русснефтью»), обвинение следует предъявлять как предпринимателям, так и лицам, проводившим налоговую проверку, а непосредственные начальники последних – увольняться с пожизненным запретом на работу в госслужбе.

Сегодня часто говорят, что коррупция мешает модернизации. Но еще больше мешает ей коммерциализация правоохранительной деятельности и превращение силовых служб в замкнутую касту с интересами, все более далекими от интересов общества. Слом «нового порядка» – важнейшая предпосылка модернизации страны.