Полный привет Джакометти

Выставочный план частной галереи «Проун» длиннее, чем госмузейный. Как удается малыми силами делать культуроемкие выставки, знает Марина Лошак

Галерее Марины Лошак и Марии Салиной всего два года, но ее уникальная программа всем ясна. Здесь делают небольшие, но трудоемкие выставки, собранные из разных музеев и частных коллекций, на темы, за которые никто больше не берется.

– У вас выставки меняются каждые два-три месяца, все у вас получается.

– У нас не всегда получается довести что-то до идеального результата, а поскольку мы перфекционисты, то, если идеала не получается, мы и не делаем. Но мы уже знаем, какие выставки обязательно сделаем, потому что на них есть спонсоры или гранты.

– Что за спонсоры? Какие гранты?

– Гранты государственные. От министерства печати – на выставку Ильи Зданевича, связанную с его книжной судьбой. Мы работаем с его семьей, которая живет в Марселе, они дадут картины Пикассо, Миро, дадут Джакометти – с ними Зданевич дружил. Выставку Параджанова делаем совместно с его ереванским музеем при поддержке посольства и армянских коммерческих структур. А вторую выставку из цикла «Ручной труд» делаем на свои деньги.

– Большие?

– Нет, эта выставка легкая – вещи от коллекционеров, Петербург, Москва, Иваново. Там будет тот же Зданевич, который работал на Шанель, и Гончарова, и Попова, и Розанова. Будут шторы, пошитые собственноручно Лилей Брик. Еще одна выставка на тему связи материального мира и художественного – картины Павла Кузнецова, в основном ранние, и вещи, которые его провоцировали на создание живописной декоративной среды: ткани среднеазиатские, тарелки. Это невероятно красиво! Несколько лет назад в «Метрополитен» была выставка «Матисс и его ткани» – очень умная и потрясающей красоты. Там были фантастические ткани из частных коллекций вместе с очень средними вещами Матисса.

– Матисс проиграл тряпочкам?

– Невероятно, но да. Когда я была на выставке второй раз, то оглянулась и была потрясена – вокруг одни женщины, ни одного мужчины. Еще я очень хочу сделать инсталляцию, связанную с одинокой человеческой фигурой. Там будет деревянная скульптура Борнео, XIX век.

– Чья скульптура?

– С острова Борнео. Такое серое дерево, похожее на наше северное, выцветшее, это фигуры мальчиков – тонкие, почти без включений – полный привет Джакометти. Шедевры!

– Откуда вы их возьмете?

– С Борнео! Это не труднее, чем из Петербурга, – 65 дней идут. И мы соединим их с тем же Джакометти. Мне в последнее время нравится делать проекты, в которых много разного содержания и видно, что искусство едино и в нем разные потоки неожиданно взаимодействуют.

– Ваша галерея – сплошные неожиданности, а вот музеи безнадежно прогнозируемы.

– Мне кажется, музеям нужны молодые кураторы, свежий взгляд. Конечно, у музеев есть обязательные планы, юбилейные выставки, но должны быть и лабораторные, как во всех музеях мира. И есть люди, которые могли бы это делать, не только Катя Деготь. Если бы у нас была возможность получать вещи из музеев...

– Но вы же их получаете.

– Это очень сложно и очень долго. Проще привести выставку из любой Европы. Мы делаем выставки так же, как в музеях: принимаем вещи, страхуем, у нас есть хранитель, охрана. Коллекционеры дают нам вещи музейной ценности и дрожат за их сохранность. И мы все время дрожим. Но сейчас мы попробуем другую форму – будем делать свои выставки на музейных площадках. Ольга Свиблова будет открывать нашей выставкой новое пространство. У нее музей, и ей легче договариваться с музеями.

– А вы будете куратором?

– Да, и в этом случае уже есть спонсор – Константин Григоришин, который владеет всеми материалами о Василии Ермилове, и мы сделаем необыкновенную выставку главного украинского конструктивиста. Он потрясающий. Увидите его фотографию, скульптуру – они невероятные!

– Современные коллекционеры, они какие?

– Людей, которые относятся к искусству как к инвестиции, я просто не знаю.

– А каких знаете?

– Тех, кто увлечен процессом. Конечно, таких больших собраний, как у Андрея Еремина или Григоришина, много быть не может, это мировой уровень. У Ермилова есть работы высочайшего качества – и Сутин, и Модильяни, они могли бы висеть в Пушкинском на временном хранении в постоянной экспозиции, потому что ни того ни другого в Пушкинском нет.

– Музеи жалуются, что частники взвинтили цены.

– Коллекционеры осознанные, пускающие свои вещи в культурный оборот, дающие их на выставки, были бы счастливы отдать что-то в музей на временное хранение. Надолго, пусть только написано на этикетке, чья это вещь. И пусть висит сколько надо.

– Тогда почему наши музеи этого не делают?

– Может, они об этом не знают и надо им это сообщить.