М. Шаймиев: "Хожу в мечеть так же часто, как и в церковь"

Сам Муртазин Шаймиеву как раз проиграл: в сентябре 2008 г. он разместил в своем блоге, сославшись на информацию приятеля, сообщение о смерти бывшего шефа якобы во время отдыха в Турции – а спустя год с небольшим был приговорен к 1,9 года лишения свободы (см. врез). Шаймиев серьезно относился к этой истории. Когда журналисты спросили у президента Татарстана, может ли он простить Муртазина, Шаймиев ответил: «Нет. Потому что, когда затронуты мои честь и достоинство, когда нанесен такой удар по моим близким и родным, такие вещи не прощают».

В биографии Шаймиева, впрочем, встречаются факты, показывающие, что уж по крайней мере в своих шахматно-политических аналогиях его бывший помощник был не так уж далек от истины. Например, в августе 1991 г. татарский президент поддержал путчистов из Госкомитета по чрезвычайному положению – заявил, что «постановления ГКЧП направлены на предотвращение краха, стабилизацию обстановки в стране», и встречался с вице-президентом СССР Геннадием Янаевым. В Татарии была введена цензура, демонстрацию протеста в Казани разогнали, а пятерых ее участников арестовали. Однако сразу же после того, как переворот в Москве был подавлен Борисом Ельциным, Шаймиев отмежевался от ГКЧП и поздравил народ Татарии с победой.

А ведь именно Ельцину Татария была обязана своим особым положением в федеративной структуре России. 12 июня 1990 г. Съезд народных депутатов РСФСР принял Декларацию о суверенитете России, предусматривающую приоритет республиканского законодательства над союзным. После этого начался «парад суверенитетов», и возглавила его Татария. Ельцин, в ту пору еще председатель Верховного совета РСФСР, в июле – августе 1990 г. посетил Татарию и Башкирию и, пытаясь склонить их руководство на свою сторону, выступил со знаменитым предложением взять «столько суверенитета, сколько смогут переварить». Вскоре после этого визита Верховный совет Татарской АССР, председателем которого был Шаймиев, провозгласил государственный суверенитет республики (позднее председатель татарского совета смягчил требования и стал добиваться для республики вхождения в СССР на правах союзной республики). «Шаймиев получил уступки от президента Ельцина ради большей независимости в рамках РСФСР», – констатирует Евгений Ясин, в то время заместитель руководителя госкомиссии Совета министров СССР по экономической реформе.

12 июня 1991 г. Шаймиев был избран президентом Татарии, набрав 70% голосов. Характерный штрих: в тот же день проходили президентские выборы в России, на которых лидировал Ельцин, а Татария в них официально не участвовала (возможность голосовать предоставлялась гражданам на индивидуальной основе, воспользоваться ею смогла треть населения республики). Всероссийский референдум по вопросу о необходимости введения в РСФСР поста президента в республике весной 1991 г. тоже не проводился.

«Первоначально Шаймиев, как и другие лидеры [национальных] республик, занимал прогорбачевскую позицию и был нацелен на противостояние Ельцину, – вспоминает Ясин. – Какое-то время эта игра продолжалась, но потом стало понятно, что она бесперспективна – Ельцин побеждал. И было очевидно, что «республиканцы» будут ссориться уже не с руководством одной из союзных республик, а с федеральной властью. В конечном счете законодательство Татарстана было приведено в соответствие с российским. А Шаймиев, несмотря на сложную предысторию отношений с Ельциным, стал выдающимся региональным лидером ельцинской эпохи».

Своя игра

Минтимер Шаймиев родился 20 января 1937 г. в деревне Аняково Актанышского района Татарии в семье потомственных крестьян. Он был предпоследним, девятым ребенком в семье. До рождения его старшего брата в семье умерли четверо сыновей. Поэтому родители решили дать родившимся позже мальчикам такие имена, которые обеспечили бы им здоровье и долголетие. Младшего назвали Минтимером, что в переводе с татарского означает «я железный».

Шаймиев окончил Казанский сельскохозяйственный институт по специальности «инженер-механик» в 1959 г., будущий президент Татарстана за три года дорос до поста управляющего мензелинским районным объединением «Сельхозтехника». А в 1963 г. Шаймиев вступил в КПСС и начал расти уже по партийной линии: в 1969 г. его назначили министром мелиорации и водного хозяйства Татарии (будучи министром, он в соавторстве с двумя учеными-практиками написал книгу «Орошаемые сенокосы и пастбища Татарии»). В 1989 г. Шаймиев, пройдя все ступени карьерной лестницы, был назначен первым секретарем Татарского обкома, по сути, руководителем Татарии. В это время он был вполне лоялен коммунистической доктрине: в компартии состоял вплоть до ее запрещения в 1991 г., а в декабре 1989 г. на II Съезде народных депутатов СССР голосовал против включения в повестку дня вопроса об отмене 6-й статьи Конституции СССР о руководящей роли КПСС. В то же время Шаймиев занимал взвешенную позицию в национальном вопросе, изрядно будоражившем Татарию в то время. «Националистические настроения в Татарстане были довольно сильны, – вспоминает Ясин. – Возможно, он их и сам тоже отчасти подогревал, но сам же и ограничивал. В целом, надо признать, Шаймиев был одним из гарантов спокойствия в Татарстане». Корреспондент «Ведомостей», интервьюировавший Шаймиева в конце 1990-х гг. (тогда еще в качестве журналиста из «Общей газеты»), решил поинтересоваться, насколько он соблюдает исламские традиции и совершает ли намаз. Вопрос сформулировал так: «Часто ли вы ходите в мечеть?» Шаймиев ненадолго задумался, а потом отметил: «Так же часто, как и в церковь». И добавил, что население республики многонациональное и он активно помогает восстановлению и реконструкции церквей.

Националистическая карта пригодилась и во время экономических реформ в начале 1990-х. Тогда руководство Татарии, упирая на опасность националистических эксцессов в республике, добилось от федерального правительства права проводить их по смягченному варианту. Например, ваучеры во время массовой приватизации населению Татарии раздали, но возможности использовать их для покупки акций местных предприятий не было. «Мы еще дали каждому жителю республики стоимость трех ваучеров – открыли именные приватизационные счета. Сказали: собственность эта ваша, но пока идет инфляция – на три года мораторий на ее продажу. Сейчас пришло время, этот мораторий снят. Но никто не может сегодня прийти и скупить татарстанские предприятия дешево, – делился секретом успеха Шаймиев в интервью «Эксперту» в октябре 1997 г. – Сколько по стране таких скандалов – покупали за гроши и приходили: «Я ваш хозяин». Какой он хозяин? Теперь цена акций достойная – мы понемногу продаем». Благодаря такому подходу 96% химии, нефтехимии и нефтегазопереработки Татарстана оказалось под контролем группы компаний ТАИФ («Татаро-американские инвестиции и финансы»). Состав ее бенефициаров не раскрывается, однако известно, что 11,4% ее акций принадлежит младшему сыну президента Татарстана Радику Шаймиеву. (По сведениям из базы данных «Лабиринт», старший сын президента Айрат Шаймиев – генеральный директор фирмы «Дорсервис», племянник Шаймиева Ильшат Фардиев возглавляет «Татэнерго», а Радик Ильясов, зять президента по линии сестры, работает генеральным директором «Нижнекамскшины».)

Бывший заместитель председателя Госкомимущества Александр Казаков говорит, что особый порядок татарской приватизации продвигал не Шаймиев лично, а руководитель республиканского фонда имущества Фарит Газизуллин (впоследствии он стал министром Госимущества РФ). «Я думаю, они приняли очень разумное решение, и мы [особому порядку приватизации в Татарстане] не сопротивлялись, – рассказывает он. – В регионах в то время нарастали самостийные настроения, особенно с национальным оттенком, центробежные силы были просто колоссальные. В таких условиях реформы [в Татарстане по общероссийскому принципу] проводить было, конечно, нельзя». Шоковая терапия в республике, вопреки убеждению многих, проводилась, но тоже была смягчена административными решениями местного руководства, добавляет Ясин.

В роли Бабая

Политическая самостоятельность Шаймиева проявлялась не только на региональном, но и на федеральном уровне. В 1999 г. он вместе с мэром Москвы Юрием Лужковым и президентом Башкирии Муртазой Рахимовым встал во главе политического движения «Отечество – вся Россия» (ОВР), созданного региональными лидерами накануне выборов в Госдуму. А кандидата в президенты, которого ОВР было готово поддерживать на президентских выборах 2000 г., Шаймиев назвал еще в октябре 1998 г., когда часть губернаторов подписали обращение к Ельцину с требованием досрочно уйти в отставку по состоянию здоровья. «Лично я, например, не выступаю за то, чтобы президент ушел. Но если вдруг, предположим, так случится, то я спрашиваю: почему бы не [премьер-министр РФ Евгений] Примаков?» – рассуждал татарский лидер в интервью газете «Коммерсантъ». Правда, на думских выборах больше голосов набрала партия «Единство». А ее поддерживал Владимир Путин, выигравший президентские выборы 2000 г. Так что в интервью «Ведомостям» 2005 г., отвечая на вопрос о его собственном преемнике, Шаймиев выражался гораздо аккуратнее: «Нельзя человеку заранее объявлять, что он займет какой-то важный пост. У него же семья, окружение, он беспокоиться начнет. Так что пусть лучше спокойно работает, пока не будет принято решение».

Рафгат Алтынбаев, сенатор от Рязанской области, а в 2001–2003 гг. – от Татарстана, отозванный из Совета Федерации по требованию Шаймиева, вспоминает, что глава республики мотивировал отзыв так: «Мы сидим в одной лодке, а гребем в разные стороны». Шаймиеву не понравилось, что тогда резко активизировала деятельность в регионе Партия жизни, в руководство которой вошел Алтынбаев. По его словам, Шаймиев не терпел политической конкуренции и не хотел, чтобы на таком посту был его теоретический конкурент. А переход Муртазина, бывшего пресс-секретаря Шаймиева, в оппозицию прямо отразился на его семье. «Мне пришлось уволиться с работы (я была ведущей и продюсером новостей на ГТРК «Татарстан»). В прошлом году Ирек был жестоко избит (уголовное дело приостановлено за невозможностью выявить причастных к данному преступлению), в местной прессе и интернет-ресурсах регулярно размещались грязные статьи о моем муже и нашей семье», – рассказывает жена Муртазина Лейсан Ситдикова.

В то же время Шаймиев на протяжении более 20 лет справлялся с ролью национального лидера в Татарии, отмечает Ясин. «Я думаю, роль отца нации, Бабая, как там говорят, он будет играть и дальше. Здоровье – залог его влияния», – говорит Ясин, который считает Шаймиева мудрым человеком и относится к нему «с большим уважением».

Доходы Шаймиевых

В мае 2009 г. президент Татарстана опубликовал сведения о своих доходах за 2008 г. Они превысили 8 млн руб., из которых 5,28 млн руб. – доход по основному месту работы, а 3,23 млн руб. – от вкладов в банках и дивидендов по ценным бумагам. Минтимеру Шаймиеву принадлежал дом площадью 505,2 кв. м и квартира площадью 268,6 кв. м, которой он владел вместе с женой Сакиной. Жена Шаймиева в 2008 г. заработала 276 000 руб., включая пенсию – 50 700 руб.