Наконец под охраной

В Цюрихе открылась выставка «Ван Гог, Сезанн, Моне. Собрание Бюрле в гостях у Кунстхауса». Она объединяет 180 полотен и скульптур, от готической скульптуры и Франса Хальса до Каналетто и Энгра. Но наибольший интерес вызывает собрание французских импрессионистов и их последователей, наби, фовистов и кубистов: Пикассо, Вламинк, Брак.

Коллекция Эмиля Бюрле (1890–1956) известна далеко за пределами Швейцарии как одно из важнейших частных собраний импрессионистов. Сам коллекционер хоть и производил станки и оружие, владел к концу жизни международным концерном, но по образованию был филолог, изучал историю искусств во Фрейбурге и Мюнхене (Бюрле – уроженец Германии, гражданином Швейцарии стал в 46 лет).

Два года назад собрание Бюрле попало в газетные заголовки: 10 февраля 2008 г. в музей, занимающий виллу почти на окраине Цюриха, ворвались трое вооруженных преступников. Уложив на пол посетителей и скромную охрану, они похитили четыре шедевра – Сезанна, Моне, Ван Гога и Дега. Несколько дней спустя две картины нашли в багажнике автомобиля, судьба Сезанна и Дега неизвестна до сих пор.

После крупнейшего в истории Швейцарии музейного ограбления попасть в музей Бюрле сложно, требуется предварительная запись, число посетителей ограничено. В 2015 г. коллекция полностью переедет в цюрихский Кунстхаус, когда специально для нее появится пристройка к музею, спроектированная английским архитектором Дэвидом Чипперфильдом.

Особое место на выставке уделено архивным документам, посвященным вопросу провенанса. Три четверти коллекции было куплено в 50-е гг., но среди работ, приобретенных ранее, некоторые вызывали споры с точки зрения происхождения. После войны Бюрле судился из-за 13 картин, похищенных в свое время нацистами у владельцев. В итоге за девять из них Бюрле заплатил по второму разу. А недавно наследники немецкого торговца Макса Эмдена заявили, что «Маковое поле вблизи Ветея» Клода Моне (ок. 1878; эту картину похитили, а затем нашли в 2008-м) было куплено при сомнительных обстоятельствах и неплохо бы его вернуть. Доказать обоснованность претензий они не смогли.

Проблемы происхождения частных коллекций и возможной реституции в последнее время обсуждаются часто. В ряде случаев дело похоже на вымогательство работ, провенанс которых недостаточно ясен (подобной атаке недавно подвергся венский музей Леопольда). В России, где коллекционеры существуют в скукоженном юридическом поле, ситуация выглядит инверсной. У нас реституции предается само государство, но в роли получателя конфиската выступают не частные лица, а лишь одна институция – церковь. В Европе, где церковная собственность после 1793 г. почти всюду подверглась секуляризации, подобная реституция немыслима, церковь рада, что кто-то берет на себя заботу о сохранности и реставрации произведений прошлого. Трудно ожидать в России и массового сотрудничества между фондами по искусству и госмузеями, когда партнерство не только прописывается в многолетних контрактах, но и существует реально. В этом смысле пример Бюрле показателен прозрачностью интересов всех участвующих в процессе сторон.