Как американец арендовал русскую душу
«Замерзшие души» (Cold Souls) уточняют понятие не только душевных метаний артиста, но и душевного богатства русского народа. Когда у нас кончится нефть, нам будет что продавать – то самое, загадочное
Кстати, вы знаете актера Пола Джаматти? Полноватый такой, интеллигентного вида, с бородкой и печальными глазами слегка навыкате. В России «Замерзших душ» Пола Джаматти не знает почти никто, в Петербурге, где проходит половина фильма, он практически инкогнито. А между тем у него с некоторых пор буквально русская душа.
В фильме дебютантки Софи Барт Пол Джаматти играет Пола Джаматти, как Джон Малкович играл Джона Малковича в фильме «Быть Джоном Малковичем». Только в знаменитом сценарии Чарли Кауфмана знаменитому Малковичу лезли в голову, а тут чуть менее знаменитому (особенно в России) Джаматти лезут в душу.
Он репетирует в офф-бродвейском театре дядю Ваню, very russian, Джаматти совсем замучился, на душе так тяжело, что лучше б, наверно, ее вовсе не было. Без проблем: в «Ньюйоркере» напечатана большая статья про soul storage, куда душу можно отдать на хранение: легкость необыкновенная наступает сразу же после экстракции.
Заявка блестящая, действительно в духе Чарли Кауфмана. А кусок, где Джаматти играет роль анкла Ваньи сперва в кризисе, затем без души (искренне недоумевая, какой фигней мается этот дядя) и, наконец, с арендованной русской душой, – отличная шутка, не хуже почти хармсовского эпизода, в котором Джаматти и доктор ищут на полу вылетевшую из склянки душу, похожую на высохшую горошину.
Но через полчаса начинается такой удивительный трэш, как будто Кауфман мутировал в позднего Владимира Сорокина, а тот решил поработать с самыми забубенными штампами западных триллеров о России, привычно соединив их с мотивами классической русской литературы.
Отправившись в зимний Петербург, куда его душу контрабандой перевезла героиня Дины Корзун, Джаматти попадает в мрачные заводские цеха с очередями люмпен-пролетариев, сдающих души как пустые бутылки. В русской душе (как выясняется, мертвой), пересаженной самому Джаматти, сидят и стучат ложками голодные дети-сироты. Нувориши танцуют в особняке под песни Виктора Цоя. Местные артисты, набранные из каких-то сериалов, играют в манере «кооперативного кино» начала 90-х.
Хотя вульгарная блондинка в роли звезды русских мыльных опер и жены черного дилера русских душ как раз не местная и говорит по-русски с сильным акцентом. Она мечтает получить душу знаменитого американского артиста. Ей, дуре, впаривают Джаматти под видом Аль Пачино.
От всего этого на лице Джаматти, купившего женскую меховую шапку с помпонами, появляется выражение такой обреченности, словно ему предстоит провести в России остаток дней и наконец-то понять про дядю Ваню все-все-все. Но режиссер, отбросив последние интеллектуальные амбиции, предлагает ему уехать отсюда с любовью.