Берут по системе

Умение решить вопрос в суде не всегда вызовет бурю ликований у заказчика, замечает директор юридического подразделения крупной сырьевой компании с иностранным капиталом: трудно проверить, на что действительно были потрачены деньги, к тому же иностранные партнеры могут опасаться связываться со взятками из-за особенностей своего национального законодательства. Адвокат, предложивший на переговорах нескольким иностранцам дать взятку судье, поставит их в очень затруднительное положение, говорит Хвалей. «Если они расскажут об этом в головном офисе, их спросят, зачем они вообще связались с таким адвокатом, – объясняет он. – А те, кто скроет эту информацию от начальства, рискуют лишиться места, если их коллеги будут более откровенными». Согласие же дать взятку грозит уже уголовной ответственностью, такие законы приняты во многих странах Европы и в США, замечает Хвалей.

Главной проблемой национального правосудия стала не коррупция, а высокая зависимость судов от чиновников. Такой вывод сделан в докладе Центра политических технологий о судебной системе на основании опроса бывших и действующих судей, адвокатов, ученых-юристов, представителей бизнеса, некоммерческих организаций и журналистов.

Законное решение, противоречащее интересам чиновников высокого ранга, с высокой вероятностью будет отменено вышестоящим судом. Чем больше отмен, тем больше законных оснований для отстранения от должности судьи, рассматривающего дело по закону, объясняют действие механизма авторы доклада. Рычагов давления на судей достаточно: при окладе в 18 000–30 000 руб. премии судьям могут достигать 200 000 руб., но их не будет при большом количестве отмененных решений.

Системная коррупция

Масштабы коррупции, по мнению Центра политических технологий, не превышают «уровень системной коррупции, поразившей общество в целом». По оценкам нескольких юристов и адвокатов, принятие нужного решения в суде первой инстанции может стоить до $50 000, в кассационном суде – до $300 000. Коррупция есть не только среди судей, но и в канцелярии суда. Например, распределить дело «нужному» судье может стоить до $15 000, рассказали «Ведомостям» два адвоката. «Так называемое «распределение дела» нужному судье – это крайне лакомый кусок коррупционного околосудебного бизнеса, приходится принимать меры вплоть до кадровых», – констатирует председатель Арбитражного суда Москвы Олег Свириденко.

Впрочем, по словам опрошенных «Ведомостями» адвокатов и юристов, уровень коррупции в судах гораздо ниже, чем в правоохранительных органах. Тарифов на услуги по помощи в «выигрыше процесса» не существует, говорит управляющий партнер «Пепеляев групп» Сергей Пепеляев. Масштабы коррупции преувеличены, а в большинстве случаев посредники занимаются мошенничеством, а не реальными «заносами», считает он: они берут деньги, а дело выигрывается законным образом.

С середины 90-х гг. ситуация улучшилась, сыграло роль повышение зарплат у судей в 2,5–3 раза, говорит председатель Высшего арбитражного суда Антон Иванов: риск потерять ее велик, поэтому по мелочам рисковать перестали. Правда, у аппарата и канцелярии судов сохраняются очень низкие зарплаты, признает он: в итоге текучесть персонала в судах Московского округа порой достигает 100%, обычная – 50% в год.

Пойманных на взятках судей и сотрудников судов единицы. Но отголоски борьбы за чистоту рядов видны по другим показателям. Так, по словам Иванова, ежегодно лишаются полномочий 40–60 судей, в том числе 2–4 арбитражных. Об этом же может свидетельствовать и одновременный уход из суда работников какого-либо отдела, например канцелярии. В Арбитражном суде Москвы такое впервые случилось в 2005 г. после прихода на должность председателя Олега Свириденко – тогда «по собственному желанию» сразу ушло более 10 человек. Недавно, по словам Свириденко, началось обновление канцелярии, уволилось ее руководство. По словам Свириденко, сейчас в суде установлена современная автоматизированная система распределения дел по судьям, хотя и она несовершенна. Но кроме ее доработки необходимо и повышать зарплаты канцелярии, добавляет он: сейчас работающий в ней специалист зарабатывает максимум 15 000 руб. в месяц (с премией).

За время существования Федеральной палаты адвокатов России, по словам ее первого вице-президента Юрия Пилипенко, лишено статуса около 4000 адвокатов (всего сейчас в России свыше 62 000 адвокатов. – «Ведомости»), случаев, когда ловили за руку, десятки, и все они заканчиваются уголовными делами. «Однако бороться за чистоту рядов нужно постоянно и спокойно, адвокатура не ставит цели привлекать к себе внимание громкими разоблачениями», – объясняет он.

Спор кто честнее

Возможности решить вопрос с судьей – иногда элемент рекламы. На юридическом рынке сформировалась такая максима: юристы иностранных фирм могут только давать советы, а российские – умеют решать вопросы, говорит партнер Baker & McKenzie Владимир Хвалей. Такое мнение сформировалось потому, что юристы, работающие в «ильфах», традиционно избегают судебных процессов, особенно в судах общей юрисдикции, а многие национальные фирмы, наоборот, делают акцент на судопроизводстве, объясняет он.

Такое мнение о российских адвокатах – заблуждение, считает партнер юридической фирмы «Юков, Хренов и партнеры» Андрей Юков: «Просто российские специалисты в отличие от работающих в «ильфах» более креативные. Они не только объясняют клиенту, что разрешено или запрещено, а в рамках закона ищут решение его проблем».