Слегка сюрреалистическая кинобиография Сержа Генсбура

Подзаголовок «Любовь хулигана», как обычно, придумали наши прокатчики. Оригинал не без иронии назван «Генсбур. Героическая жизнь» (Gainsbourg. Vie héroïque). А знаменитый шансонье в нем – персонаж комикса: художник и режиссер Жоанн Сфар экранизировал собственный графический роман.

То есть Генсбур из фильма не просто герой, а супергерой, только его оружие – не суперсила, а суперпесни. А если вам не хватает суперзлодея, то его роль, по идее, мог бы тоже играть Генсбур – например, в те моменты, когда особенно крепко пьян. Но Жоанн Сфар решает мотив раздвоенности супергероя в более романтическом ключе.

В начале фильма маленький Люсьен Гинзбург, сын одесских евреев-эмигрантов, учится музыке и живописи, носит на куцей курточке предписанную германским оккупационным режимом желтую шестиконечную звезду и слышит голоса в голове. К моменту, когда мальчик определяется, что в его жизни главное (музыка и женщины), внутренний голос оформляется в долговязую фигуру по кличке Морда – классического двойника в гофмановско-гоголевской традиции.

У Морды длинные музыкальные пальцы, большие музыкальные уши и огромный нос, намекающий разом на все, что хотите: еврейство, поэтический романтизм Сирано де Бержерака и неотразимую сексуальность. Люсьен (действительно очень похожий на Генсбура актер Эрик Эльмоснино) невзрачен, деликатен и даже робок. Морда, видимый только Люсьену, вдохновенен и нагл. Он вечно провоцирует Люсьена, подбивает на то, что сам Люсьен не решается сделать. «Потанцуем?» – предлагает юному шансонье уже знаменитая певица Жюльетт Греко (Анна Муглалис). «Я не очень умею», – мямлит Люсьен. «Давай тогда я!» – лезет Морда. Ну уж нет, отталкивает нахала герой. Вот так-то щуплый ресторанный пианист Люсьен Гинзбург с приклеенной к губе сигаретой и становится неотразимым и комически самодовольным (как будто все время пытается встать на цыпочки) Сержем Генсбуром.

Может показаться, что сюжет «Героической жизни» строится как череда знаменитых любовных романов: Жюльетт Греко, Брижит Бардо, Джейн Биркин. Но эти любовные даже не линии, а пунктиры – самое слабое в фильме. Во-первых, очередная красавица не больше чем повод для очередного клипа на очередной шлягер. Во-вторых, Летиция Каста внешне похожа на Бардо, но по-актерски явно не тянет, а Люси Гордон играет вдохновенней, но признать в ней Джейн Биркин затруднительно. В общем, лучше бы Жоанн Сфар всех этих однообразно прекрасных женщин просто нарисовал.

Так что, выходит, главное в фильме – отношения Генсбура с Мордой, которого он периодически пытается прогнать (однажды даже удается; Морда сидит на крыше и плачет), но к которому все больше тянется, пока в один похмельный день не обнаруживает у себя такие же уши и нос. После чего какие-то женщины по инерции продолжают околачиваться в кадре, но достигшая трагического апогея любовь Генсбура к хулигану в себе позволяет в любой момент с легкостью заменить любую из них на сигарету или стакан.