Новый урод

Блестящий знаток и популяризатор старой доброй английской литературы, Акройд не изменил себе и в «Журнале Виктора Франкенштейна». Главных героев нового романа, экспериментатора Виктора Франкенштейна и поэта Перси Биши Шелли, он поместил в любимые декорации – Лондон начала XIX в.

Зловонные трущобы с окнами, затянутыми тряпьем, фабрика специй, таверны, в которых золотари, дело которых – подбирать с дорог экскременты, пьют с «воскресителями» – грабителями могил. Впрочем, содержание пьес в набитых зрителями театрах, напоминающих «фруктовый рынок или лошадиную ярмарку», лекции о чудесах гальванизма в Обществе развития искусств и промышленности, пламенные речи о свержении тирании в Лиге народных реформ Акройду пересказывать не менее интересно, чем описывать городское дно, а вместе это занятно, как опыты Виктора Франкенштейна с трупами.

Франкенштейн Акройда так же, как и его двойник из романа Мэри Шелли, бьется над созданием homo liber, не обремененного общественными условностями, но cоздает чудовище. Вымышленный Виктор Франкенштейн действует у Акройда на равных с реальными Перси Шелли, поэтами «озерной школы» Кольриджем и Саути, полноватым и временами невыносимым капризулей лордом Байроном. Так что перед нами не только стилизованный под оригинал современный парафраз знаменитого романа, но и историко-культурный комментарий к нему.

В этой книге всего в меру: ночных ужасов, женских воплей, убийств, тоски одинокого сердца. Готика приправлена здесь романтизмом, романтизм – вопросами о пределах научного познания и опасностях, подстерегающих дерзкий человеческий ум. Приятная, хорошо сконструированная безделушка, даже и не вовсе пустая. Над которой, однако, витает неизбежный вопрос: для чего Акройд переписал старую книжку?

Очевидно, из любви к этой и другим старым книжкам. Не хуже других Акройд видит, с какой стремительностью классическая литература удаляется от современного читателя. И как может, старается замедлить процесс.